Я + Он

А теперь я рада, что мой телефон автоматически записывает все разговоры. Сейчас у меня есть хоть какие-то прямые доказательства того, что произошло.

— То есть, давно заметил?

— Ты ему понравилась. Но не обращала внимания. Это он попросил позвать тебя в клуб.

— Он?? Для чего?

— Пфф, а ты не понимаешь? Трахнуть тебя хотел! — Смеется Оля.

— Оль, он заставил… меня делать то, чего я не хотела.

— Отсосать что ли? Пф, и что? Знаешь сколько раз я делала это?

— Ты вообще нормальная? — Опять срываюсь на крик. — Подобное не для меня. Я….

— Это ты ненормальная. Я как лучше хотела…

— Пока Оля. — Жму отбой, и со всей силы бросаю телефон на кровать.

Ненавижу ее. Ненавижу Назара. Всех их….

Телефон снова пищит своей мелодией. На экране высвечивается имя Макса.

— Да. — Ровным тоном отвечаю. Я морально истощена после разговора с «подругой».

— Как ты?

— Не знаю. А ты?

— У меня хорошие новости! — Тон Макса действительно радостный. — Адвокат сказал, что меня можно оправдать и заплатить штраф в размере пяти налоговых минимумов. Мой поступок расценивается, как легкой тяжести, поэтому не волнуйся.

— Как мне не волноваться? Я даже не знаю, как расценивать телесные повреждения «легкая тяжесть». Что с тем Руденко?

— Ничего страшного. В больнице, но дней через пять — семь придет на учебу. Мой папа уже обо всем позаботился. А, кроме того, если мы с ним идем на примирение, то тоже…. Хотя знаешь, забудь! Я не буду идти с ним на примирение. Он заслуживает всего этого.

— Макс… Господи… Лучше иди…

— Нет. Мой папа поможет в содействии расследования преступления совершенного против тебя, Софи.

— А кто твой папа?

Слышу, даже по телефону, как на его губах начинает играть хитрая улыбка.

— Достаточно того, что он не последний человек в правительстве.

— Мне так жаль. Ты вляпался в это из — за меня. Нужно было не рассказывать тебе. Не звонить…

— Ты что?! Наоборот, все хорошо. Я рад, что ты позвонила. Это нас сблизило так, как я того хотел. Ты перестала избегать меня, моих взглядов. Софи, я знаю, что возможно ты подумаешь, что мелю глупости, но это время на яхте, нынешние события, все это влияет на меня и показывает, что с обществом нужно бороться, а не принимать его правила. Нужно показывать, что виновные будут наказаны, а невинные останутся таковыми.

— Даже не знаю. Ты же сам идешь путем лжи…

— Почему? Потому что есть статьи в Уголовном Кодексе, которые в данный момент на моей стороне? Или потому, что папа поможет наказать Руденко за твоё изнасилование?

— Не знаю… Да.

— Все обоснованно, София. Все на законном основании. И этот урод будет наказан основываясь Законодательством…

— Наверное ты прав. У меня почему-то совсем сил нет. Я говорила с Олей…

— И?

— И она знала, что так должно было быть. Более того, Назар уже давно заметил меня. По крайней мере она так сказала.

— В самом деле? — Тихий голос раздается пронзительно и печально. — Он заметил мою Софи?

— У меня этот разговор записан.

— Это хорошо. Хочешь я приду?

— Нет. Спи. Завтра на пары.

— Я хочу увидеть тебя.

— И я, но уже сил нет даже с кровати встать.

— Ладно, спокойной ночи моя Софи. Знай, я всегда защищу тебя.

— И тебе спокойной ночи, Макс.

Положив телефон под подушку забираюсь под одеяло и последнее, о чем думаю, перед тем, как заснуть: «Почему Макс так хочет защищать меня? Что он нашел во мне такого, чего не вижу я?».

Глава 19

Через четыре дня Макс снова идет к следователю, только теперь уже в присутствии адвоката. Звонит мне из полиции успокаивая и объясняя, что у него все шансы выйти из этой ситуации сухим из воды, с минимальными потерями, ведь есть множество законных оснований, по которым можно оправдаться. А завтра в полицию иду я. Принесу нашу телефонный разговор с Олей. Мне хочется, чтобы Назар страдал, хочется испортить его жизнь, испортить каждую его минуту. Хочется мести за мои страдания, унижения. Я знаю, что Макс в какой-то степени уже отомстил, хотя я бы сказала, что это был выброс агрессии, пока я была в шоке. И теперь, почти через неделю после событий, хочу сделать так, чтобы Руденко никогда не отмылся, чтобы тонул в грязи, и чтобы даже папа не в силах был бы помочь!

После нового допроса Макс приезжает ко мне. Выхожу к его машине и сажусь в теплый салон. Погода за окном не радует: сильный ветер, который закручивает коричневые листья в мини вихре, серые облака, висящие так низко, будто должны упасть на землю и пролиться дождем с мокрым снегом.

— Привет. Хорошие новости, — говорит, поправляя капюшон куртки с мехом и весело смотрит на меня золотистым взглядом, — как и говорил по ст. 4 УК я подпадаю под категорию людей, что нанесли телесные повреждения легкой тяжести под влиянием эмоций, не понимая своих действий. Скоро суд, но мой папа сказал, что он будет закрыт и Руденко уже согласился на выплату морального вреда в размере — а больше не дал требовать адвокат, учитывая твоё заявление, — пятнадцати тысяч. Ты, кстати, писала, что хочешь моральной компенсации?