Я остаюсь

– Спелись… – я хотел обидеться, но не смог. Хрен с ним, посмотрю сегодня это «мыло». Нет, ну все-таки женскому коварству нет предела, а коварство моей жены обычными категориями, даже в превосходной степени, не опишешь достоверно.

Вдруг раздалась трель спутникового телефона. Трубка постоянно была со мной, так хотел дед, но сам он еще ни разу не звонил, и поэтому я от неожиданности чуть не упал со стула.

– Да? – вдруг меня стало наполнять мерзкое чувство тревоги.

– Сеньор Алехандро… – раздался очень встревоженный голос помощника деда. – С вами будет говорить сеньор Гарсия.

– Алехандро… – услышал в трубке очень уставший, но совершенно спокойный голос дедушки. А еще на фоне его голоса я услышал длинные очереди из автоматических винтовок и приглушенные взрывы.

Как только я услышал звонок телефона, что-то подобное мне сразу и представилось. Я подспудно ждал такого развития событий все это время, только старательно загонял свои предчувствия как можно глубже.

– Алехандро. Я говорю с тобой в последний раз, мой мальчик. Слушай и не перебивай меня. Так сложилась судьба, что мы с тобой не увидимся, но я горд, что у меня такой внук. Ты достойно носишь нашу фамилию, пообещай мне, что ты выживешь и сохранишь Эсмеральду. Обещай, мой мальчик.

– Дед, что случилось? – заорал я в трубку. Все прекрасно я понимал… а вот верить, что все-таки это случилось, не хотел.

– Обещай, Алехандро, – стальным голосом перебил меня дедушка.

– Обещаю, дед. Я еще обещаю, что наш род никогда не прервется и все наши потомки вырастут достойными людьми, – просто и коротко пообещал я, чувствуя, что дед хочет от меня услышать именно эти слова. До меня, наконец, дошло, что действительно разговариваю с единственным своим родственником в последний раз.

– Ты настоящий мужчина. Дай трубку Эсмеральде.

Эсси все слышала и сама схватила телефон. Побелела, из глаз катились слезы, но только послушно кивала головой и говорила: «да, дедушка», потом сунула мне трубку в руки и тихо завыла.

– Алехандро, береги жену и… прощай… – Я услышал усилившийся грохот выстрелов, крики на испанском языке, сильный взрыв и короткие гудки.

Выключил телефон и положил его на столик. Вот и все. Что случилось с дедом, я четко и ясно понял. Все к этому шло… И пришло, наконец…

– Твою мать… – с дикой ненавистью неизвестно к кому выругался я. К судьбе, к карме, или кто там еще нами управляет…

– Ну почему-у… – ко мне в плечо, сразу промочив майку слезами, уткнулась Эсмеральда.

– Я знаю, – тихо сказала Хатори, на глазах у нее показались капельки слез. – Беда никогда не приходит в одиночестве…

Я промолчал. Что я могу сейчас сказать? Деда я ни разу не видел, но как ни странно, любил, и меня самого раздирали слезы. И еще в одночасье испарилась наша цель, и теперь нам некуда было идти.

– Что мы теперь будем делать? – как бы подтверждая мои мысли, тихонечко спросила Эсмеральда.

Девочка уже давно представляла нашу жизнь в Колумбии. В большом красивом доме, в окружении многочисленных родственников. Там же представляла себе и нас, с кучей детишек. Как водится у женщин, она все уже распланировала до мелочей, и теперь, кроме единственного родственника на нас двоих, потеряла еще свою мечту. Тяжело…

– А поехали куда-нибудь, – тихо предложила Хатори.

Эсси только всхлипнула.

– Поехали? – вслух подумал я и рявкнул: – Слушай мою команду. Через тридцать минут построение возле автобуса в полном боевом вооружении. И… И полотенца не забудьте. И еды побольше. И воды. И бутылку водки. Едем в Санта-Монику. Заберем стволы из тайника и заодно в гости к трансам заедем, если сложится. И на пляж, конечно. Время пошло, курочки, – бегом, бегом…

Наверное, не самое умное решение, даже граничащее с идиотизмом. Но этот идиотизм сейчас нужен нам как воздух. Тяжело, очень тяжело переносятся такие вещи, и лучше их переносить, занимаясь делом. Опасным делом, как в нашем случае. Некогда будет голову печалью и состраданием к самому себе забивать…

11 апреля, вторник, обед. Округ Лос-Анджелес. Хоторн

– Ну, и куда дальше? – поинтересовался я, стоя на крыше автобуса с биноклем в руках. С эстакады неплохо просматривалось все на несколько километров в окрестностях. – Через Санта-Монику переть смысла нет.

– Сейчас по развязке съедем на Санта-Моника-фриуэй и по ней до Пасифик Вест. А там я покажу, – Эсси, как всегда, была за штурмана. Плакать она уже перестала, но глаза все еще были припухшие и покрасневшие. – Так мы город объедем и окажемся как раз на Костланд Драйв. Ну а потом я покажу тебе, как к твоим «девочкам» ехать.

– Mi Corazon… они не мои. И они совсем не девочки, как ты можешь? – возмутился и одновременно обрадовался я. Начала ревновать, – значит, потихоньку приходит в себя.

– Это как раз и пугает, – ехидненько заметила Хатори.

– И ты туда же…

– Не надо наезжать на Хатори, – грозно предупредила Эсси. – Увижу этих девочек, посмотрим. А пока к тебе доверия нет. Поехали.

– Поехали, – вздохнул я. – Злые вы.

– Мы справедливые. Налево поворачивай.