Я отвечаю за все (СИ)

- Ну как это бывает? - философски пожала плечами Аня. - Мы попали в один лагерь и тут его сердце не выдержало. То мы были в окружении одноклассников, а это остались единственными знакомыми, вот он и перестал стесняться своих чувств.

- Да точно, слушай ее больше, деточка, - поддакнул Разлогов. - Она тебе порасскажет. Она сама ко мне пристала на костровой — сыграй ту песню, и эту, и еще вот эту... Видимо, западает на музыкантов.

Анька скорчила ему рожицу и закрылась от него своей чашкой.

- И когда же вы перестали встречаться?

- Да почти сразу как в школу вернулись, - вздохнул Данил и неожиданно сказал: - А хорошие были времена, правда?

- Конечно.

Захлопнувшаяся дверь комнаты помешала мне продолжить расспросы. Мы замолчали и уставились в коридор. Селиверстова пронеслась мимо нас, распахнула дверь и выскочила наружу, так и не сказав нам ни слова.

- Вот хамка! - сказала Аня.

- Пока, Ириша! - пискляво проводил ее Разлогов.

Я вздохнула.

- Ладно, надо идти к Смотрову.

- И что-то мне подсказывает, что про Ирку он сейчас разговаривать не захочет, - заметил Данил.

Дима лежал на спине, свесив одну руку с кровати. На лице его застыло безучастное выражение, когда я вошла. За мной подтянулись его одноклассники, а Аня, замыкавшая строй, воскликнула, едва войдя в комнату:

- Ничего себе, ты все еще рисуешь!

Я вполне понимала ее удивление. Когда я вошла сюда в первый раз, я удивилась также.

Стена напротив кровати была вся от пола до потолка увешена Димиными рисунками. Карандашные наброски, картины, нарисованные акварелью — портреты, шаржи, пейзажи, фантастические картины возможного будущего, иллюстрации к любимым книгам и фильмам — возле этой стены можно было провести не один час, изучая все эти рисунки.

- Видимо, это у вас семейное, - повернулась ко мне Аня. - Я видела в библиотеке, что ты тоже рисовала что-то. И очень недурно. Это ведь был Дон Кихот, да?

- Ну, я рисую совсем не так хорошо, как Смотров, - пробормотала я застенчиво: на меня вдруг уставились все, и это смущало.

- Зато ты здорово поешь, - неожиданно со своей кровати сказал Дима.

- Что? - в один голос изумились Аня и Данил. - Ты поешь?

Я пожала плечами.

- Пела раньше. Теперь не пою.

- О, у нее очень крутой голос, - сказал Димка. Я погрозила ему кулаком, но он словно не увидел. Странное на него настроение нашло — слишком приветливое. - Помнишь, какие ты места занимала?

- Места? Ого! Спой что-нибудь!

- Не буду я петь, отстаньте, - попросила я.

- Ну спой, спой, спой! - хором заныли Данил и Аня, переглянувшись. Поразительное единодушие.

- Нет!

- Она даже певицей хотела в детстве стать, - подначивал Дима.

- Серьезно?! Да ладно!

- Серьезно, слава Богу, все это закончилось.

- Ну почему, детские мечты — это так мило, - заметила Аня.

- Ой, да ладно, ну скажите, кто-нибудь из вас продолжает мечтать о том, о чем мечтал в детстве? - скептически вопросила я. - Вот Димка мечтал рисовать комиксы!

Все расхохотались.

- Ты помнишь?! - поразился Дима. - Это так давно было.

- Вот именно.

- А кем сейчас хочешь стать? - спросила Аня.

- Архитектором.

- Серьезно?! - тут удивились все. Даже Данил.

- Конечно, должен же мой великой художественный талант где-то пригодиться.

- А я мечтала стать ученой, - заметила Аня.

- И что, что-то изменилось? - поинтересовался в пустоту Разлогов. Аня кинула в него подушкой, от которой он увернулся.

- Зато сейчас я вот знаю, что хочу стать врачом, а не строить космические корабли. А ты?

Он пожал плечами с невинной улыбочкой.

- У меня нет мечты, - сказал он. - Я не мечтатель.

- У каждого есть мечта, - не поверила Аня.

- А у меня вот нет, - он развел руками. - Должен же хоть кто-то не знать, кем он будет дальше.

- Я вот тоже не знаю, кем буду, - неожиданно сказала я, хотя быть похожей на Разлогова даже в этом вопросе не хотелось.

- Певицей, - прошептала Аня доверительно, и все засмеялись. Я подняла с пола подушку и кинула в нее, та в ответ швырнула в меня, но промахнулась и попала в Данила, попутно сбив пузырьки с тумбочки.

Внезапно установившееся веселье в комнате было прервано звонком моего телефона. Я отправилась на его поиски и нашла на кухне в сумке.

Увидев, кто звонил, хотела бросить трубку, но затем, помедлив, все же взяла.

Это был Белов, который умолял меня выйти на улицу. Меня так и подмывало оставить его на холоде, к тому же с его звонком у меня резко испортилось настроение. Но все же... все же что-то внутри меня протестовало против этого, прося дать ему еще один шанс.

Я согласилась и тут же разозлилась на себя за это.

- Я ухожу, - оповестила я честную компанию из комнаты брата.

- Куда это? - поинтересовался Дима. - На свидание к Белову побежала?

Я скорчила ему рожу.

- Не на свидание — раз, и это не твое дело — два.

- У кого-то испортилось настроение! - донеслось мне вслед.

На улице резко похолодало. Белов все еще был в школьной форме — видимо, до дома он так и не дошел. Вид у него был до крайности виноватый.

- Я знаю, ты обижена, - начал он.

- Я не обижена. Я просто разочарована.

- Во мне?