Я отведу тебя в место силы...

Наконец парень осторожно опустил ее на землю, но с лица девушки не сходила широкая улыбка, рождая на смуглых щеках премилые ямочки. Брат отодвинул девчонку на вытянутые руки, держа за предплечья, и с улыбкой что-то сказал. Чимин не понял – говорили по-алтайски. Девушка в ответ что-то защебетала высоким звонким голосом и несколько раз преувеличенно кивнула.

Музыкант засмотрелся на этих двоих, пока, наконец, Аржан не повернулся к нему и не произнес:

- А вот и моя младшая сестра Эркелей!

Девушка только сейчас заметила, что они с братом во дворе не одни, бросила быстрый взгляд на крыльцо и вдруг вспыхнула ярчайшим румянцем, смутилась до слез и, пихнув брата острым кулачком в плечо, что-то сердито прошипела. Парень хохотнул, а она, резко повернувшись, так что подол платья взметнулся вокруг ног, стремительно унеслась обратно в аил.

Молодой мужчина улыбнулся. А студент сказал:

- Не обращай внимания! Она у нас такая! Характер – огонь!

- Ты сказал – младшая сестра? – переспросил Чимин.

- Да, есть еще брат и сестра. Она у нас – самая старшая. О, а вот и Шуну! – воскликнул студент, заметив, что во двор входит, держа за руль велосипед, мальчик лет двенадцати. Круглолицый, с раскосыми темными глазами, с короткой щеткой темных жестких волос и такой же косичкой на макушке, как у Аржана, он казался намного серьезнее своей сестры-хохотушки. Поставил велосипед у забора и, увидев брата, расплылся в улыбке. Но не подбежал, а степенно подошел и обнял старшего брата, и что-то произнес по-алтайски.

«Эх, и зачем я тащил с собой переводчик?! - с каким-то огорчением подумал музыкант. – Толку от него здесь!..»

А братья, между тем повернулись к нему, и старший сказал по-английски:

- Чимин, это Шуну, наш самый младшенький! – и похлопал брата по плечу. Чимин помахал рукой и произнес:

- Хай! Я Чимин! – и добавил. – Слушай, Аржан! А у вас только по-алтайски разговаривают?

- Ну, почему? Мы и на русском можем. У нас же в деревне и русские живут…

- О, класс! Слушай, а можно попросить вас со мной говорить по-русски? У меня же есть с собой голосовой переводчик…

- Правда?! А что ж ты раньше не сказал?! – удивился студент.

- Так ты и не спрашивал. Да и потом, мы с тобой прекрасно понимаем друг друга – и на японском, и на английском. А вот с другими…

- Ну, ладно, я скажу нашим…

- Буду очень благодарен тебе, - искренне обрадовался гость. – Тогда пойду, достану из рюкзака переводчик.

- Ага! – согласился Аржан.

Пока парни вели этот разговор, мальчик снял с руля болтавшийся на нем черный пластиковый пакет и понес в аил.

Чимин вернулся в дом, натянул чистые носки, достал из рюкзака переводчик и вышел на улицу. Там у дома уже стояла мать Аржана – статная женщина в белом длинном платье с узкими рукавами, поверх которого был надет странный длинный не то жилет, не то еще что-то, с расширяющимися книзу полами и необычного кроя то ли очень короткими рукавами, то ли крыльями, острия которых были подняты вверх. Края пол, проймы и ворота были обшиты парчой и цветным шёлковыми нитками, а вдоль пол шел интересный орнамент.

Чимину стало интересно, что он означает, и молодой человек сделал себе зарубку на память, чтобы потом не забыть расспросить приятеля.

Тем временем Аржан с Шуну вытащили откуда-то просторный стол, поставили его прямо на поляне. Потом потащили деревянные табуреты, быстро и ловко расставляя их вокруг стола.

Пока Чимин был в доме, девочка Эркелей, видимо, уже успела выйти из аила и принялась помогать матери. И сейчас она, вслед за женщиной, расставляла на столе глубокие тарелки, плоские блюдца, кружки и раскладывала ложки и вилки. Волосы ее были заплетены в длинную толстую косу, которая при ходьбе ударяла девушку по спине.

Хозяйка поставила на середину стола несколько больших тарелок и блюд, разные чашечки с незнакомыми гостю яствами, потом водрузила на подставленную дочерью деревянную дощечку большой чугунный казан, который придерживала с двух сторон надетыми на руки стегаными рукавицами. И громко позвала:

- Идите есть!

Аржан поманил гостя, и все дружно расселись вокруг стола, причем, Эркелей и Шуну оказались сидящими напротив Чимина и своего старшего брата. Девушка сидела, не поднимая взгляда от столешницы, видимо, все еще испытывая неловкость от своего давешнего появления.

Аржан произнес по-русски:

- Мама, Чимин не понимает, о чем мы говорим по-алтайски. А для русского языка у него есть переводчик. Давайте, пока он у нас в гостях, говорить по-русски, хорошо?

Женщина посмотрела на корейца, улыбнулась и ответила сыну – так же, по-русски:

- Конечно, сынок! Законы гостеприимства еще никто не отменял. Будем уважать нашего гостя! – И она принялась разливать по тарелкам детей наваристый, очень крутой бульон с большим количеством мяса, нарезанным луком и какими-то травками, не забывая ни о ком.

Чимину стало намного проще воспринимать речь хозяев, ведь незаменимый переводчик наконец-то стал выполнять свою непосредственную функцию.