Я отыщу тебя в прошлом

Миссис Мери Торп, вернувшаяся вчера из театра быстрее нас, быстро налила ей в чашку горячий кофе. Бабушка посмотрела на нее с благодарностью и, приподняв чашку с блюдцем, принялась пить маленькими глоточками.

Миссис Торп налила кофе и мне. Я кивнула ей с полным ртом. Прожевав, наконец-то ответила:

— Бабушка, ну что ты?! Граф вчера доказал, что мы с тобой были абсолютно правы, согласившись на брак.

— Бесспорно, он ведь бывший солдат. Но я мечтала, что ты останешься со мной как можно дольше… — Она вытерла предательски намокшие глаза и тихо прибавила: — Прости мой эгоизм, это низко — думать только о себе.

— Ну что ты… Я тоже хочу, чтобы ты жила со мной. После свадьбы мы что-нибудь придумаем.

Мысль о том, что, получив раритет, навсегда ее покину, пробрала меня насквозь, вызвав реальную боль, как от раны. Я оставила свой завтрак, литературное выражение «кусок в горло не лез» приняло буквальное значение. Наспех глотнув кофе и извинившись, я вышла из-за стола и направилась к себе.

Крест будет здесь уже через пять месяцев. И все…

Я села перед камином, подтянула к себе припасенное блюдце с конфетами и принялась за малоизвестное сочинение одна тысяча семьсот девяносто седьмого года о египетских обелисках археолога Георга Цоега. Пробираясь сквозь «джунгли» научных оборотов, я полностью погрузилась в потрясающие воображение описания Египта. Мне хотелось прочесть как можно больше книг этой эпохи о Египте. Другая книга, Томаса Юнга, которую я наметила прочесть, лежала на небольшом столике, привезенном с Ямайки. Этот предмет был явно из разряда «от дедов к внукам», наследство основателя рода Джерома Торнхилла, как и марлот Августы Торнхилл, его жены, — распашное от шеи платье, не имевшее талии. Бабушка, чтобы поднять мое настроение, как-то показала его, вынув из сундука, — завернутое в тонкую бумагу для сохранности.

Напольные часы рядом со старинным столиком пробили одиннадцать. Нарушая все правила поведения, в мою комнату, даже не постучав, влетела запыхавшаяся Бетти, у которой от быстрого бега по лестнице с плеч слетели бретели белого фартука с широкими крылышками.

— Мисс Джил! Там письмо вашей бабушке от графа! Она вас ждет внизу в библиотеке…

Тут же отложив конфеты и книгу, я спустилась, торопливо перешагивая через две ступени. Мне было страшно, вдруг граф вызвал своего кузена на дуэль? Хотя в письме он об этом не напишет… да и в беседе не упомянет, порядки девятнадцатого века не позволят. Для леди — дуэлей не существует!

Когда я спустилась в библиотеку, Рольф церемонно вручил мне голубой конверт. Оказывается, письмо получила не только бабушка. Я не стала мучить ее ожиданием и, шагнув в уютное помещение с книгами, мгновенно распечатала послание жениха. Артур извинялся, что не может лично справиться о моем состоянии, так как занят получением спецлицензии на брак и подготовкой к свадьбе, но к пяти часам вечера к нам пожалует его матушка, чтобы условиться обо всем и познакомиться с будущей невесткой. Он также просил прощения за нарушение этикета, касающегося моего представления его родным, но в сложившейся ситуации (после выходки Гаррета в театре) время не ждет, так как Лондон гудит как растревоженный улей. Все остальное сообщит его матушка во время визита.

И все. Примерно такое же письмо получила и бабушка.

— Джил, не расстраивайся, мужчины всегда немногословны. — Она сразу уловила причину моей печали.

Оторвавшись от письма, я посмотрела на бабушку: может, сказать о своих страхах?

— Понимаешь, я опасаюсь, что граф вызовет кузена на дуэль. В письме он ведь не признается в подобном намерении… — Опустив глаза, я искала хоть что-то между строчками, чтобы понять.

Я устало опустилась на диван темно-бордового цвета, бабушка, наоборот, встала из-за стола, за которым ежедневно занималась деловой перепиской и проверяла многочисленные хозяйственные книги, предоставляемые управляющими ее имений.

Она подошла ко мне и бесшумно присела рядом. Немного помолчав, пояснила:

— Милая, не переживай. Лорд Инсбрук никогда не вызовет своего брата…

Тут в дверях вновь появилась Летти с кофе, аромат которого соблазнительно поплыл по библиотеке. Бабушка вежливо попросила служанку поставить поднос на кофейный столик, стоявший напротив дивана.

Я нетерпеливо ждала продолжения объяснений, раздраженно поглядывая на чашечки с дымящимся напитком. Заметив мое состояние, бабушка жестом отпустила Летти и протянула мне чашку. Я с благодарностью ее приняла.

— Так вот… Его кузен — единственный сын родной сестры вдовствующей графини Инсбрук.

— Он так любит свою тетю? — усомнилась я, хотя, признаться, мне стало легче. — Или так любит кузена?

Впрочем, в его любви к кузену я лично крайне сомневаюсь. Если бы Гаррет попал в руки Артура в тот вечер, о любви бы речи не было…