Я пас в СССР!

На периферии сознания возникли вспышки света, я так понял, что отправляюсь. Ничего, если в СССР попаду, то и там не пропаду! С моим то послезнанием! На крайний случай — перепою русский рок, или эстраду, если уж совсем невмоготу придется. Сполохи света становились всё интенсивней и интенсивней, а больше ничего не происходило, правда — мысли стали путаться и заплетаться, как это бывает перед тем, как заснуть. Страшно было — жуть, и чтоб заглушить ужас — стал вспоминать подходящую песню, с которой можно было ворваться в стране советов на эстраду. Как освоюсь в теле реципиента, конечно, и в окружающей обстановке…

Но вот досада — не то, что слова знакомых песен, даже припева никакого из них не мог вспомнить! Вместо этого в сознании возникли строчки однажды прочитанного стихотворения в интернете, и не просто возникли — а вначале отпечатались, а потом ничего кроме этих строк и не осталось:

'ночь — улица

фонарь — аптека

два грамма

на три человека

пипетка, нож

в кармане куртки

две в жопу

пьяные удмуртки

куда идем?

чего нам надо?

когда-то здесь

была блокада

от голода

реально дóхли

а мы живем —

говно и рохли

канал, трущобы

чертим петли

от спирта все

полуослепли

Обводный, ночь

кривой дорогой

хуячим вместе

нога в ногу

спиды в ноздре

злой продавщицы

охранник знает

джиу-джитсу

всем на закон

насрать в три

горки

на морды глянь

блядь

чисто орки —

фонарь, аптека

рябь канала

и повторится

все сначала:

бессмысленный

и тусклый свет —

ВОРУЕМ БЛЯДЬ

ВЕЛОСИПЕД!' ©

— Какой велосипед⁈ — Пронеслось в голове.

— Как какой? — Удивился в моей же голове незнакомый голос. — «Урал» у меня! Не смотри, что третий год ему, летает как ласточка! И батя когда живой был, шланги забортовал вместо камер, так что вечный теперь!

Здравствуй, шизофрения! Затем ослепительная вспышка, словно в руках разорвался салют и всё кончилось…

Глава 3

Глава 3.

«Ммм» — раз мычу, следовательно существую! Я жив! И даже частично ощущаю тело! Но судя по состоянию — у меня всего два варианта: либо выжил после аварии и сейчас прихожу в себя на больничной койке, причем явно в неполной комплектации, а всё, что причудилось — игра ума: либо действительно умер и меня определили в какой-то из кругов ада. Скорее всего, верный второй вариант, если полагаться на самочувствие. Попробовал приоткрыть глаза — по ним резануло ярким светом, и отдалось вспышкой боли в голове. Тут же закрыл, успев заметить какие-то фигуры поблизости. Чертей ли, сокамерников грешников ли, не разобрал.

«Ммм» — надо привлечь внимание окружающих, может прояснят окончательно обстановку. Почувствовал на подбородке стекающую изо рта слюну, но не придал этому особого значения, настолько было не по себе. Глаза открыть не могу, держать их закрытыми — тоже не очень комфортно. Вроде — лежу в койке, но не уверен, пошевелиться невозможно, и лежать вот так, без движения — невыносимо. Действительно, больше похоже на ад, где муки нестерпимые и скрежет зубовный. На отходняк после наркоза ничуть не похоже, вот ни на грамм. Уже отчаявшись — промычал в третий раз и с неким облегчением услышал голоса:

— Очнулся, кажись, парень! Медсестру позвать надо!

Значит, всё-таки больница. А то, что со мной происходит, вернее, с тем, что от меня осталось — результат встречи с трамваем. Мимолетно пожалел о том, что эвтаназия у нас в стране не узаконена и продолжил страдать, мыслить не получалось, настолько было хреново. Вроде, с чем только не встречался до этого, и врачи не раз спасали, а вот гляди ты, укатал сивку трамвайный вагон, отбегался…

Краем уха слышал разговоры соседей по палате, только осмыслить их и понять пока не получалось. Одно несомненно — обсуждали меня.

— Совсем ведь молодой, чего его понесло к электричеству…

— И спасли чудом, врачи шептались, что уже в морг везти хотели…

— Да какое чудо, лучше бы помер! — Оборвал сопалатников авторитетный надтреснутый старческий голос, к обладателю которого я заранее, авансом, проникся симпатией. — Почитай теперь дурачком останется, столько был в состояние этой, как её, клинической смерти, вот! Такое даром не проходит, часть мозгов, что электричеством не выжгло, от недостатка кислорода отмерло!

— Да, да! — Поддакнули дедку. — Он в первый раз когда очнулся, сразу заблажил. Какой сейчас год спрашивал и есть ли немцы в городе! Ладно Лидия Валерьевна ему укол вкатила, угомонился, болезный!