Я плохая мать? И 33 других вопроса, которые портят жизнь родителям

Из детства у нас в компании есть четкие представления о том, что значат “свои” и “чужие”: не били в детстве (хотя и такие друзья из вполне интеллигентных семей у нас есть), читали взрослые стихи, рассказывали о диссидентах, учили быть антисоветскими в рамках советской реальности, читали “Илиаду” и первое издание “Муми-тролля” и Толкиена, учили логике с самого начала, вставать, когда взрослый входит, не ругаться матом, не употреблять слово “блин”, читать, не торчать перед телевизором, смотреть новости, не просить в магазине все купить, потому что это все равно невозможно, самому делать свои уроки, самому ходить в школу. Сложно назвать это “русским” воспитанием, скорее “интеллигентским”, но и его теперь трудно применить.

Разве теперь отправишь ребенка одного в школу до старших классов? Как читать ему “Муми-тролля”, если он хочет читать “Квак и жаба”, про кролика Карлхена или еще что-нибудь из тысячи наименований в детской литературе? А место ему уступать негде, для него самого-то места нет, новости пусть лучше не читает – и так далее.

Да и каков результат более-менее одинакового воспитания? Кто-то вырос вежливым и трудолюбивым, кто-то сбежал из дома в шестнадцать, а кто-то живет с родителями до сих пор, кто-то уступает место и ругается матом, покупает в магазине все, что хочет, так и не сделал никаких уроков. Кто-то с родителями уважительно, а кто-то абы как. Из общего у нас только книжки и отношение к новостям. Точно так же мы и воспитываем своих детей – то ли в доброте, то ли в строгости, то ли здоровыми, то ли умными. Даже наше общее интеллигентское воспитание расщепилось на сотни подвидов. Общей модели не сложилось.

Ну да ладно, бог с ней, создам свою. Но хорошо бы появился мне в помощь какой-нибудь инкубатор методик, который бы с помощью запросов (хочу, чтобы спал, чтобы выучил два языка, чтобы любил трудиться, стремился к успеху, но не был карьеристом, добрый, отзывчивый, но не мяфа, дружил бы крепко, но не был бы слишком подвержен влиянию) выдавал бы твою личную последовательную методику. И заодно гарантировал бы, что из ребенка не вырастет невротик, а ты в результате этого воспитания не окажешься одинокой старушкой в доме престарелых, которую дети отказываются навещать.

А там, глядишь, и запатентую ее как классическую русскую.

Глава 34 Как жить?

Я хотела быть строгой мамой, чтобы мальчики говорили потом: мама была строгая, но справедливая и очень на самом деле добрая. Я хотела быть мамой-подружкой, чтобы мальчики говорили потом: мы с мамой все всегда могли обсудить. Я хотела быть мамой-авторитетом, чтобы мальчики потом говорили: я всегда с мамой советуюсь, она многое понимает. Хотела быть спокойной мамой, чтобы мальчики говорили: что бы ни случилось, мама была спокойна, как скала, и нам было всегда спокойно. Я перепробовала много вариантов.

Мне очень хотелось быть какой-то мамой, чтобы мальчики могли с уверенностью обо мне что-то сказать. Я придумывала домашние правила, пробовала разные теории, старалась вести себя с ними так или так, заниматься полезным, рассказывать об умном (потихоньку вычитывая умное в Википедии), показывать искусство, в котором ничего не понимаю, и ставить классическую музыку, которую не люблю. Я делала вид, что не устаю и не сержусь, или, наоборот, делала вид, что сержусь, когда было очень смешно. Я волновалась, что Яша не любит читать и смотреть мультики, а Лева не любит спорт и слишком любит смотреть мультики. Я о стольком думала и о стольком волновалась, что в какой-то момент ужасно устала.

Когда я училась в школе, каждое первое сентября я решала, что буду совершенно новым человеком – у меня будет аккуратный почерк, я буду делать все домашние задания, у меня будут аккуратные тетрадки, буду говорить тише и не буду все время шутить, а буду молчаливо и загадочно улыбаться. К ближайшей пятнице становилось понятно, что миссия провалена, и я решала, что начну новую жизнь с понедельника, выкидывала старые тетрадки и заводила новые. Потом я решала так перед приходом в университет и на каждую новую работу – особенно я боролась с привычкой все время шутить. Мне все время казалось, что это вопрос усилия, воли и решимости. Но каждая неделя все равно заканчивалась полным провалом.