Я побит – начну сначала! Дневники

Все бы это хорошо, но всего не охватишь! А книжки! А кино? А роли?.. И потом – тратить время на то, чтобы «артист Ник» чуть лучше сыграл? Они что думают, что все дело в Жигульском[208]? А они сами что? Тут и Холмский не сладил, а ведь хитер, как бес и лиса и т. д.

Опора была бы – молодежь (приглашать молодежь) – гастролеры.

МТЮЗ. (Театр разных групп – цирковой, балетный, пантомимический, клоунадный, эстрадный…)

О Ленине – острая пьеса о II съезде РСДРП (драка стульями)[209]…

01.05.86 г

Праздник! Приехал Олег из Липецка. Князева в больнице, ей предстоит тяжелая операция, даже несколько. Врач требует кого-то из близких родственников. У нее камни в печени, поджелудочная, язва. (Если это так.)

Завтра в 15.00 Олег должен быть у врача.

В МТЮЗ, наверное, идти не надо. Я не выдержу этого и финансово, и морально. Возиться с барахлом, делая из него праздничные вещи, – неохота.

Очень хорошо, что будут ученики, что дают студию. Это очень хорошо. Но все вместе это неважная перспектива на финал жизни.

07.05.86 г

Был у Шадрина[210], пока не отказываюсь, на всякий случай поставил условие: главреж и директор в одном лице (моем). Был в ЦК ВЛКСМ у Мишина – говорил о детском кино. Договорился, что Мишин договорится с помощником Горбачева, Смирновым, чтобы тот меня принял. (Говорили о 5-й программе на ТВ и т. д.) Надо написать короткую докладную записку.

Был у Ермаша, говорил о высшей категории (для «Чучела»), о фестивале, о звании. Был 5-го. А 6-го уже на коллегии дали высшую категорию – очень боится моего выступления. Но я понял, что в новой ситуации он боится и Сизова – о 10 % вычетов даже говорить не стал. Надо обратиться в режиссерское бюро (при высшей категории 10 % – это 2 тыс. рублей, если не 3 тыс. рублей).

Написать выступление надо за 9, 10, 11 и 12-е (дней вроде хватит).

У нас нет Института истории и теории кино, у нас есть баскаковский институт, а это означает – никаких теорий и долой факты (история фальсификации кино).

Я чувствую, что наш кинематограф уже сегодня готов отобразить все изменения в нашей жизни, все ее новые черты, отразить даже в том случае, если этих изменений не будет на самом деле. Даже если ничего не изменится, наше кино уже готово отразить интенсификацию. Но очень боюсь, что это нам будет сложно, ибо сами мы, как оказывается, менять свою работу не собираемся. Нам бы, может, и хотелось что-то изменить, но для этого надо определить, кто способен изменить и как сделать лучше. (Нужна позитивная программа.)

Обязательно ввести в устав СК СССР положение, ограничивающее участие членов секретариата в коллегии Госкино СССР.

Я не боюсь призывать к решительным изменениям, ибо твердо знаю, что если мы рискнем что-либо сделать крайне решительно и даже безгранично, это будет как раз половина того, что необходимо.

Нам придется не только отображать изменения, происходящие в нашей жизни вокруг нас, нам придется меняться самим, менять наше производство и мышление хотя бы для того, чтобы не картины существовали для студии и руководства Госкино, а руководство Госкино и студии существовали для картин.

Авторитет администрации разрушил производство. Но сегодня это реальность. Я построил работу в «Чучеле», опираясь на администрацию.

600 копий «Чучела», а «Жестокого романса» 1800 копий. Допечатайте еще 1200 копий, они нужны. Картина еще не один раз будет спорной, а надо, чтобы она победила всенародно.

Может быть, о веке тотальной демагогии.

В России запасы не только пресной воды, но и духовности. Ее надо беречь. Письма по «Чучелу» показали несказанную красоту нашего человека.

09–10.05.86 г

Видел «Жил отважный капитан» Германа (под фамилией Кармалита). Продолжение приличного фильма «Торпедоносцы», но подслащено и расцвечено. Понимаю, почему кряхтел Алексей, но дело не только в том, что фильм хуже, чем мог быть, дело в том, что для Германов, как для авторов, это уже «клише». Жаль, если они свои сценарии пустят под «клише» и расплодят режиссуру только такую. Но как интересно, что все это оказалось не былью, а сказкой с американским хорошим концом. То, что герой заикается, – не колышет. Особенно в самом фильме рядом с коляской инвалида и погибшими товарищами.

В фильме не произошло что-то существенное: он и не серьезен, и не историчен… и все как надуманная канитель…

Нет большего идиотизма, нет большего предательства интересов народных масс, чем разделение оценки фильма на творческие и производственные. Жутко звучит фраза: «Картина плохая, но производственные показатели очень хорошие». Это звучит как «больной мертв», но печень и почки, позвоночник и продолговатые мышцы у него в полном порядке.