Я побит - начну сначала!

А у нас все не сложилось — полил дождь... Но все-таки часть сцены сняли, часть сократили, а часть оставили на Москву... А все оттого, что румыны без зазрения совести не подготовили объект, его из интерьера пришлось вынести на натуру, а на натуре не все могло происходить (нельзя и неоткуда доставать гроссбух, тем более бриллианты).

Играл, наверное, плохо: ни у меня, ни у кого праздника не было. Хотя «плохо» сказать нельзя — сыграл, как хочется, но не было чего-то главного в самом исполнении, это могла быть (по рисунку) только импровизация, но мы ее слишком уже затвердили. И установка на один дубль убивает импульс импровизации.

Но по дороге на съемку перепридумал и даже переписал им весь сценарий... и очень неплохо. Зачем? Меня никто об этом не просит...

Собой опять недоволен. Моя «хорошесть» всем надоест, если уже не надоела. Опять одеяло на себя. А вот мой друг не расстраивается и... играет. А я играю, ношусь... Ничего... «Я побит, начну сначала».

Как все непросто в себе исправить! Мне 55 лет, и вдруг я понимаю, что это большая, упорная работа... По очень разным направлениям. Мало сменить установку, надо выработать в себе качества... постоянства... Только бы Лена дождалась этого.

Я далеко, я далеко, Я далеко от вас! Я тут в горах, как облако, Мне нелегко сейчас.

Я тут скитаюсь между гор, На всех семи ветрах, И столь широкий кругозор В душе рождает страх!

Видны такие дали мне, Каких и не хотел! И если б только дали мне, Я б вовсе улетел.

Я б прилетел к тебе на миг И нежным облаком приник...

03.09.85 г. Вторник

Досняли два плана на вилле Фогга. Пошел по магазинам. Нашел Паше хороший свитер, Лене пояс, себе кепочку, ушли почти 1000 лей. Странно, но факт: тут купить нечего. Еще в Бухаресте, наверное, можно было бы что-то найти Лене, но тут — каюк! Очень обидно приезжать с пустыми руками: можно, конечно, накупить всем мелочей, но... как-то не привык я ничего интересного не привезти, а без подарка Лене — просто тоска. Я, по-моему, видел тут все — даже не знаю, как израсходовать деньги, да еще за то время, что останется завтра.

Не забыть бы купить Вальке (гримеру) расчески, да и Алле надо бы привезти подарочек. Надо бы и Олегу что-то купить, и Марине, и Гере с Ниной — но ничего не находится. К тому же все будет зависеть от того, что я смогу купить, как основное.

Вот еще переживания на мою голову!

Завтра — начало роли (особняк Тайсона), придумалась реплика:

— Я заранее знаю, что вы мне скажете и что я вам отвечу, но видеть вас — слишком большое удовольствие. (Я наизусть знаю...)

Очень буду просить выйти в плащах.

Завтра — разговор с ребятами <Краснопольским и Усковым>. Стоит ли рассказывать все или даже оставить письмо (у меня действительно хорошее предложение для них)... Или не стоит?

А то рождается легенда о Ролане — разрушителе сценариев.

Подготовка к Ленинграду на исходе ночи

Первое, что надо будет сделать, — это спокойно разобраться в ситуации, которая сложилась. Я убежден, что Костя ничего не сложит к моему приезду (не успеет, ибо снимает горящий город). А 26-го я еду в Берлин на десять дней, которые, как я подсчитал, нужны Косте со мной, - это 14—24-е без выходных! Если считать, что три дня нужны на подготовку к этим десяти, то 10-го надо смотреть материал, а 11-го обсуждать... Это тоже нереально...

Все это надо будет иметь в виду, приехав на один день заранее.

Мои рассуждения

Паника естественна: мы завершаем съемки, а Ларсена все нет! Таланта в картине с избытком, получаются самые трудные вещи, а картина никак не прорезается, а вместе с нею и герой (и наоборот).

Оттого-то я устроил бузу, что более ничего не помогает. Мой режиссер меня фактически обманывает. С самого начала он обещает, что доработает сценарий, решит нерешенные вопросы, покажет материал — и все это остается словами.

Слишком все важно — и тема, и проблема, чтобы можно было проглотить и этот подарок судьбы, слишком много отдано сил, жизни и здоровья, чтобы «стоять в стороне».

Тем более что в сложенном материале есть уже некоторая тенденция режиссера в монтаже будущей картины: Ларсен ему не нужен был и в сценарии, оказался не нужен и в монтаже. Тогда-то и возникла паника! Тогда-то и возникла необходимость скандала.

Нерешенные вопросы

Они все те же.

1. Образ Ларсена. Разговоры о «последнем гуманисте» ни в чем не реализовались, что было ясно с самого начала. Ларсен ни на йоту не гуманнее кого бы то ни было из персонажей, его «гуманизм» никем и ничем не испытывается — это досужая выдумка режиссера, пустые слова — и хватит об этом.