Я подарю тебе «общак»

– Идем к машине, – приказал Стул дрожащим голосом.

Внезапно его голова взорвалась, словно перезрелая дыня. В середине лба образовался провал, а затылок снесло начисто. Кровь фонтаном выплеснулась в лицо Алекса. Женщины истошно закричали в один голос, а тело убитого с глухим шлепком упало на камни.

– Ложись! – заорал Алекс не своим голосом, сообразив, что это работа снайпера. Бросившись за фонтан, он пополз по дорожке, мощенной камнем, к женщинам, которые спрятались за угол дома. До угла было пять метров открытого пространства. Он рванулся и преодолел их двумя прыжками, свернул и прижался к кирпичной кладке. Выстрелов больше не было. Алекс подумал, что это странно. Будь он снайпером, он бы не упустил такой возможности. Снять его по пути в укрытие не составляло труда для профессионала.

Его взгляд упал на пленниц. Старуха вся тряслась от страха. Другая, что была помоложе, находилась в ступоре. Рядом у развороченной стены лежали трупы охранников, здесь же валялось их оружие. Алекс подобрал пистолет, проверил обойму и передернул затвор, а затем спросил у женщин:

– Как вы? Не ранены?

– Нет, не ранены, сынок, – всхлипнула старуха. – Ты сам-то кто будешь?

– Да я как бы хочу вас спасти, – ответил Алекс, – меня Сашей зовут. За что вас эти нелюди похитили? Что вы им сделали?

– Внук в милиции работает, – пояснила старуха, утирая слезы ладонью, – хотели его запугать, должно быть. Они ничего не говорили, только кричали. А тебя, сынок, чего держали?

– Да я тоже в правоохранительных органах работаю, – соврал он, не моргнув глазом, – в ФСБ. Расследовал их делишки и попался. А как фамилия вашего сына? А то, может быть, мы знакомы.

– Антонов Захар Петрович, он начальником отдела по самым важным расследованиям работает в управлении, – гордо ответила Лизавета Сергеевна и, всхлипывая, спросила: – А вы не можете как-нибудь своих сюда вызвать из ФСБ? Вы же один не справитесь с этими бандитами.

– Сейчас сюда уже едет спецназ и все свободные оперативники, – на ходу придумал Алекс, ободряюще обнимая ее за плечи. Его голос стал ласковым и проникновенным: – Надо потерпеть лишь чуть-чуть. Все будет хорошо. Кстати, я слышал, как двое бандитов болтали между собой. Они говорили, что вы знаете какую-то Кэт или знали в детстве. Вроде бы весь сыр-бор из-за нее.

Лизавета Сергеевна посмотрела на него влажными выцветшими глазами, в которых отражалось непонимание:

– У меня не было знакомых с таким именем, я не припоминаю.

– Ну, может быть, девочка, жившая по соседству, с которой вы играли, – давил Алекс, – постарайтесь вспомнить. Это может оказаться очень важным.

– Нет, не помню никого с таким именем, – упрямо повторила Лизавета Сергеевна. – Мне много лет, но, поверьте, память получше, чем у многих молодых. Говорю вам: нет.

– Что, вообще не возникает никаких ассоциаций с именем Кэт? – разочарованно повторил Алекс.

– У меня в детстве кукла была. Я ее называла Кэтти. Мне ее на день рождения родители подарили. По тем временам она стоила очень много, – вдруг вспомнила Лизавета Сергеевна и улыбнулась воспоминаниям. – Очень искусно сделана, симпатичная, не чета нынешним Барби. Да, как давно это было.

– Кукла, – потрясенно повторил Алекс и запустил в волосы пятерню, – черт, кукла! Двинутый сукин сын!

– Вы о чем? – изумилась Лизавета Сергеевна.

– О своем, – буркнул Алекс и осторожно поинтересовался: – А где сейчас эта кукла? Вы ее сохранили?

– К сожалению, нет, – покачала головой Лизавета Сергеевна, – в доме был пожар, и она сгорела. Помню, я так плакала потом.

– Твою мать! – Алекс от досады стиснул зубы и ударил по стене кулаком. – Ну надо же, все одно к одному!

– Не переживайте, она была старая и истрепалась вся, – вздохнула Лизавета Сергеевна.

Алекс промолчал. Сжимая пистолет, он смотрел в сторону ворот и думал о том, как несправедлива судьба. Этот недоумок, владелец сокровищ, спрятал очередную записку, скорее всего, внутри этой чертовой куклы. В этой записке наверняка говорилось, где искать сокровище, и вот теперь оказалось, что она сгорела вместе с долбаной куклой в пожаре. Мало очень обрадуется этому. Старый дуралей всю жизнь гонялся за пустышкой.

Вдалеке завыли милицейские сирены. Прохлаждаться было некогда. Алекс осторожно приблизился к углу, хотел быстро выглянуть и уперся носом в ствол пистолета.

– Твою мать! – вырвалось у него. – Сдаюсь!

Вслед за пистолетом из-за угла показался Стрелок. Алекс про себя отметил, что Шарль-Анри неважно выглядит. «Неважно» – это еще мягко сказано. Лицо землистого цвета, весь осунулся, черты лица заострились, глаза дико вытаращены. Зрачки, суженные до размера булавочной головки, говорили о том, что Стрелок накачался наркотиками. Взгляд Алекса переместился к пальцу наемника, который лежал на спусковом крючке. В таком состоянии Шарль-Анри мог выстрелить с перепугу, даже если бы рядом негромко застрекотала цикада.

– Опусти пушку, ты чего, – обратился он к нему по-французски.

– Где твое долбаное сокровище? – прохрипел Стрелок, кривя губы в каком-то нервном тике.