Я подарю тебе все…

Вскоре он добрался до летнего кафе, где подавались блюда восточной и южной кухни быстрого приготовления, в основном из мяса с тестом: баранина с рисом, завернутая в лаваш, мясной пирог из лаваша, берек, курица с овощами в лаваше… Словом, многочисленные рецепты а-ля шаурма.

Ковалев подошел к наружной витрине, где трудился загорелый мужчина с густыми смоляными бровями и такими же волосами, заказал что-то и прошел внутрь, желая занять столик. Я же облюбовала себе летнее кафе на противоположной стороне улицы, метрах в пятидесяти от лавашно-мясного заведения. Здесь подавали мороженое, кофе и прохладительные напитки. Постукивая ложечкой по металлической креманке и потихоньку расправляясь с двойной порцией пломбира с клюквенным сиропом, я поглядывала на Дмитрия Сергеевича из-под больших солнцезащитных очков.

Внезапно рядом с Ковалевым возник какой-то человек и присел за столик. Он повернулся к мужчине за прилавком и что-то сказал ему. Тот кивнул и принялся выполнять заказ, ловко и быстро орудуя специальной ложкой с длинной ручкой: накладывал мясо, зачерпывал овощные смеси с разных тарелок, добавлял их к мясу, поливал соусом и обертывал лавашем… Движения его были быстрыми, легкими, отточенными.

Так как подсунутый мною Ковалеву «жучок» был настроен лишь на телефонные разговоры, подслушать эту беседу я не могла. Но то, что она была важной, я поняла сразу, едва взглянула на подсевшего к Ковалеву типа… Это был тот самый чернявый тип, с которым Дмитрий Сергеевич встретился на выставке современного искусства в Голландии! И это с ним Ковалев позже беседовал в арабском кафе, примерно того же типа, в котором они оба угощались сейчас.

Теперь мне ничто не мешало сфотографировать этого мужчину, что я и сделала незамедлительно, включив мини-камеру и положив ее на край стола, так, чтобы видеть лица обоих собеседников. В случае необходимости по артикуляции позже возможно будет восстановить их реплики.

Беседа Ковалева с незнакомцем длилась около пятнадцати минут. Потом смуглый ударил по подставленной Ковалевым ладони, засмеялся и встал. Дмитрий Сергеевич доковырял свой берек и тоже поднялся из-за стола. Дойдя до своего «Ситроена», он сел в машину и отправился обратно, к «Поволжск-фарм». Я довела его до дверей, убедилась, что он прошел внутрь, и через десять минут тоже вошла в здание.

Пройдя к себе, я включила ноутбук и слила видеозапись встречи Ковалева и Хамида. Через пару минут я уже докладывала Озерову обстановку:

– Видео я выложила на нашем с вами общем сайте, можете посмотреть…

– Уже смотрю, Женя, – отозвался Озеров.

– Вам эта рожа незнакома?

– Нет, но я сейчас закину ее в базу данных. Возможно, удастся его идентифицировать. А ты гляди в оба! Думаю, все решится уже сегодня. Мои ребята тоже наготове, ждут. Думаю, Ковалев вскоре передаст образцы, тогда ты, Женя, должна будешь привести нас прямо к лаборатории!

– Сделаем! – заговорщически шепнула я и улыбнулась. – Не волнуйтесь, Владимир Георгиевич, вы же сами вручили мне микрочипы, так что в их надежности можно не сомневаться. Пробирки все еще здесь, они от нас не ускользнут.

– Отлично, жди! – И полковник отключился.

«Ситроен» Ковалев оставил у входа в «Поволжск-фарм». Скорее всего, он собирался просто выйти из помещения фирмы, держа свой голландский сувенир в руках, даже не пряча его от охраны. Улыбнувшись своей обаятельной улыбкой, он наверняка доверительно сообщит парням, что решил сделать подарок кому-то из своих друзей-приятелей. И охраннику, конечно, не придет в голову демонтировать эту конструкцию и посмотреть, не скрывается ли внутри нее контейнер с образцами препарата, о существовании которого он даже не подозревает… Все предельно просто. И через несколько часов «троянус» попадет в лабораторию, где еще спустя какое-то время превратится в мощное бактериологическое оружие, которым можно будет отправить на тот свет сотни тысяч человек…

И, чтобы всего этого не произошло, я и сидела в своей машине и наблюдала за входом в «Поволжск-фарм». Прежде чем покинуть объединение, я сходила к Виватенко и, сославшись на расстройство желудка, со скорбным видом отпросилась домой. Сергей Николаевич, которому было глубоко безразлично, нахожусь я на работе или нет, легко согласился, лишь попросив меня позвонить Мирошникову и сообщить директору о моем самочувствии. Заверив его, что непременно так и поступлю, я беспрепятственно вышла из здания «Поволжск-фарм», практически уверенная в том, что сегодня – мой последний рабочий день на этом предприятии!

Микрочипы четко информировали меня о том, что пробирки по-прежнему находятся на своем месте. И вот как только появился сигнал, что они начали куда-то перемещаться, я негромко проговорила в микрофон:

– Внимание! Жду клиента.

Через пару минут я добавила:

– Клиент вышел, начинаю преследование.

– Давай, Женя! – ободряюще прозвучал в наушниках голос полковника Озерова.