Я пойду одна

Отец Эйден О'Брайен узнал последние новости от того полицейского, который охранял его в госпитале. Состояние священника врачи теперь оценивали как тяжелое, но стабильное, и он постоянно шептал благодарственные молитвы. Теперь монаха не мучило то обстоятельство, что он вынужден был хранить тайну исповеди, хотя и считал Зан Морланд жертвой преступления. Ее невиновность была полностью доказана другим способом, а дитя возвращалось домой.

90

Зан и Кевин спешили в полицейский участок Центрального парка, где уже находились Альвира и Уилли. Билли Коллинз, Дженнифер Дин и Уэлли Джонсон ждали их. Билли сообщил Зан по телефону, что полицейские Мидлтауна заверили их в том, что Мэтью в общем чувствует себя неплохо, хотя выглядит бледненьким и худым. Он добавил, что обычно в таких случаях полиция требует, чтобы ребенка немедленно обследовали врачи, но на этот раз они согласны отложить осмотр на вторую половину дня или даже на завтра. Пока лучше забрать его домой.

– Зан, насколько наши ребята поняли, мальчик никогда вас не забывал, – предупредил он ее. – Пенни Хэммел, та женщина, благодаря которой его нашли, показала полицейским рисунок, по ее мнению сделанный Мэтью. Пенни нашла картинку на заднем дворе за тем домом. Я слыхал, портрет напоминает вас, а внизу написано печатными буквами слово «мамуля». Но мне все же кажется, что будет неплохо, если вы прихватите с собой какую-нибудь его любимую вещицу – игрушку, подушку, ну что-нибудь такое. Это может помочь ему успокоиться после всего, что он пережил.

Когда Зан вошла в полицейский участок, она энергично поблагодарила и обняла Альвиру и Уилли и больше не произнесла ни слова. Кевин Уилсон одной рукой бережно обнимал ее за плечи, в другой нес большой пакет. Когда они услышали сирену полицейских машин, подъезжавших к входу, Зан сунула туда руку и достала синий купальный халат.

– Он это помнит, – сказала мать. – Ему так нравилось кутаться в этот халат вместе со мной.

Телефон Билли Коллинза зазвонил.

Детектив послушал, улыбнулся и мягко сказал Зан:

– Идите в комнату для переговоров. Его уже ведут туда. Пойду встречу.

Не прошло и минуты, как дверь распахнулась, маленький Мэтью Карпентер перешагнул порог и растерянно огляделся. Зан перекинула халат через руку, бросилась к нему и опустилась на колени. Дрожа, она набросила халат на сына.

Мэтью осторожно коснулся пряди волос, упавшей на лицо Зан, и прижал ее к своей щеке.

– Мамуля! – прошептал он. – Мамуля, я так соскучился по тебе!

Эпилог

Год спустя

Зан, Альвира, Уилли, Пенни, отец Эйден, Джош, Кевин Уилсон и его мать Кэтрин взволнованно наблюдали за тем, как Мэтью, теперь уже шестилетний, окончательно порыжевший, задувает свечи на своем праздничном торте.

– Все погасил! – с гордостью сообщил он. – За один раз!

– Отлично! – Зан взъерошила его волосы. – Хочешь открыть подарки до того, как разрежем торт?

– Да! – решительно кивнул мальчик.

«Он просто замечательно восстанавливается», – подумала Альвира.

Конечно, Зан регулярно водила сына к детскому психотерапевту. Из робкого малыша, кутавшегося в мамин халат, когда Пенни отыскала его, он превратился в открытого, радостного мальчишку, который, правда, иной раз еще хватался за мать и говорил: «Мамуля, ты только не бросай меня, пожалуйста!..» Но большую часть времени это был полный энтузиазма первоклассник, который дождаться не мог того дня, когда пойдет в школу и обзаведется друзьями.

Зан понимала, что, когда Мэтью станет постарше, он начнет задавать вопросы. Тогда ей придется как-то справиться с гневом и печалью, говоря о том, что натворил и как умер его отец. Они с Кевином решили, что рассказывать придется понемногу, по частям. Вместе они с этим справятся.

Торжество состоялось в квартире Александры в Баттери-Парке, но им с Мэтью недолго оставалось жить здесь. Зан и Кевин решили пожениться через четыре дня, в годовщину возвращения Мэтью домой. Церемонию предстояло провести отцу Эйдену. После венчания они собирались переехать в квартиру Кевина. Кэтрин, его мать, уже стала доверенной няней Мэтью и наслаждалась новой для себя ролью бабушки.

Альвира думала о том, что прочитала этим утром в газете. На третьей странице излагалась история похищения Мэтью, подробно рассказывалось о том, как Глория изображала Зан, о самоубийстве Теда Карпентера и о суде над Ларри Постом и Маргарет-Глори-Гриссом, она же Бриттани Ла Монти. Пост получил пожизненное, Ла Монти дали двадцать лет.

Когда Мэтью начал вскрывать пакеты с подарками, Альвира повернулась к Пенни и сказала:

– Если бы не ты, здесь не было бы такой радости.

Пенни улыбнулась и проговорила:

– Это все благодаря моим черничным плюшкам и игрушечному грузовику, который я в тот день заметила в прихожей, а потом еще нашла рисунок в кустах за домом Сая. Но самое главное, единственно важное – то, что Мэтью теперь ничто не грозит. Вознаграждение от Мелиссы Найт – это уж так, дополнительное удовольствие.

«Она ведь не шутит», – благодушно подумала Альвира.