Я помню все твои трещинки (СИ)

— Не делай этого, если это игра или если это ради того, чтобы нас выпустили. Мои чувства к тебе не вранье, — буквально шепчет Кира, а Миранчук лишь касается ее губ, показывая, что это вовсе не игра.

Во время этого поцелуя он забывает обо всем. Его внимание приковано лишь к этим манящим губам, холодным ладоням, которые обвивают шею парня. Леша прижимает ее тело к себе и впервые за год не думает о бывшей. Образ просто улетает, а на смену ему приходят новые чувства. Чувства, которые с бешеной силой растут внутри и заставляют Алексея почувствовать себя живым.

Кира расслабляется в этих сильных руках. Она смогла довериться, переступить через себя и разрешить волю эмоциям. Губы Леши нежно поражают ее пространство, отдавая привкусом ментола и мяты. На задний план отходит все, кажется, что весь мир на данный момент принадлежит только им. И в этом мире присутствуют только они.

«двое сидят у любви на игле, им хорошо, станем ли мы нарушать их покой?»

Комментарий к Глава 10

с огромной любовью, ваш автор <З

========== Глава 11 ==========

«А я каждую песню пою тебе, и мне так хорошо»

Кира долго не могла прийти в себя. Девушка прикоснулась к своим губам руками и восторженно посмотрела на Лешу. Его глаза никогда так не блестели, как сейчас. Она видела там счастье и полное расслабление. Миранчук улыбался, неподдельно, по-настоящему. А из-за этого внутри девушки разливалось тепло. Кира была впервые за долгое время спокойна и счастлива. Все разобралось. И теперь все имело смысл.

— Это значит, что? — прикусила губу Богуславская.

— Что договор летит к черту, теперь никакой игры. Мы вместе, — решительно произносит Алексей и обнимает ее за талию. — Я был такой придурок, что бегал от чувств.

— Есть такое, Алексис, вы были самым настоящим мудаком, — русоволосая шуточно ударяет ему кулачком в грудь. — Но вы меняете мнение о себе в лучшую сторону.

— Я рад этому, — Миранчук прикасается к ее подбородку, в надежде заглянуть в эти бездонные глаза. Он тонул в них, даже не пытался как-то всплыть, просто шел ко дну, понимая, насколько же сейчас это правильно. Парень целует ее, чувствует этот нежный, сладкий привкус губ. Это то, что действительно нужно. Чтобы холодные пальцы легко прикасались к теплой шее, оставляли на ней свой след. Чтобы слегка непослушные, кудрявые волосы приятно щекотали его щеку. Чтобы их носы забавно сталкивались. Чтобы ее губы принадлежали только ему. Чтобы она принадлежала только ему. — Эй, купидон, дверь открывай, мы все решили, — крикнул Леша.

— Поцелуй был? — из-за двери вылазит мордашка Антона, а в глазах читается детский, неподдельный интерес.

— Был, — улыбается Кира и обнимает Миранчука-старшего, сильнее прижимаясь к его груди.

Леша сразу решил, что стоит ехать домой. Ему наскучила вся эта вечеринка, музыка. Все внимание парня было нацелено лишь на девушку, которая сидела рядом в такси и смотрела в окно. Она перестала быть для него далекой. Миранчук переводит взгляд на ее руку и сжимает, показывая этим, что рядом, что он хочет ее касаться. Богуславская лишь улыбается и кладет свою голову на его плечо. Между ними витала какая-то непередаваемая атмосфера чувств. Того момента, когда все становится на свои места и наконец хорошо.

— Зря я раньше не признался себе в том, что ощущаю к тебе, — задумчиво говорит Леша, когда заходит в квартиру.

— Конечно зря, — усмехается Кира. — Я хочу есть.

— В двенадцать ночи? Ты серьезно?

— Да, я серьезно. Просто скажи, ты со мной или нет?

— У меня режим как бы, — пожимает плечами Леша.

— Сделай то, что сам хочешь, забудь про режим, — слегка коварно говорит девушка и подходит к холодильнику, доставая оттуда бутерброд, который делала еще утром.

Миранчук улыбается, отмечая про себя, что ему нравится, как сейчас выглядит Богуславская.Она не похожа на его бывших. По крайней мере, ни одна из них не позволила бы себе ужин в двенадцать ночи. Но Кира в его глазах была такой маленькой, такой хрупкой. И такой идеальной.

— Слушай, я все понимаю, но мне слегка неловко, — произносит русоволосая, когда ей надоедает прожигающий взгляд парня.

— Ты такая красивая, такая хрупкая.

— С хрупкостью, сударь, вы явно переборщили, у меня так-то сорок восьмой размер одежды, — усмехается Кира и делает глоток чая.

— Ладно, я пойду спать. Доброй ночи, — улыбается Леша и уже тянется ее поцеловать, как девушка его останавливает.

— Ты снова уйдешь в свою комнату?

— А ты хочешь иначе? — поднимает бровь Миранчук, понимая, что сам желает провести эту ночь, обнимая ее. И в этом нет никакого намека на пошлость. Он просто не может заставить себя оставить русоволосую хотя бы на пару часов. — Я могу остаться с тобой.

— А мы не сильно торопим события? — прикусывает губу она.

— Мы уже больше месяца вместе живем, о чем ты? — начинает смеяться Леша.