Я послал тебе бересту

Такое предложение снимало добрую половину остроты в боярском соперничестве. Конечно, не все здесь Онцифор придумал сам. Корни такого решения уходили в очень давний опыт новгородской политической жизни. Но он придумал всю систему и взялся ее осуществить.

А еще одна деталь связана исключительно с его индивидуальными человеческими качествами. Он предложил избрать посадниками только молодых людей. Во-первых, у них впереди вся жизнь. А во-вторых, они яе принесут с собой груза многолетних взаимных оскорблений, кровавой борьбы и неистребимого недоверия. И хотя он был не старым, а скорее молодым человеком, он, чтобы не увидели в его действиях стремления к личной выгоде, сложил с себя бремя посадничества и отошел в сторону. Как записал летописец, «отстушися посадничества Онцифор Лукин по своей воле». Да, совершенно отошел от политической деятельности. Как Цинциннат. Чтобы разводить репу. Все это произошло в 1354 году, никаких летописных сообщений о нем больше нет до 1367 года, а в 1367 году он умер.

Адресованная посаднику Онцифору грамота № 98 найдена в слоях восьмого яруса, который по данным дендрохронологии датируется 1369— 1382 годами. Это расхождение кажется несколько противоречивым, тем более что Онцифор в грамоте назван посадником, и, значит, она написана между 1351 и 1354 годами. Однако з том же 1953 году  небольшой кусочек той же грамоты, уже упомянутый выше под № 100, был найден в девятом ярусе напластований усадьбы «Д». Девятый ярус датируется 1340—1369 годами, что точнейшим образом соответствует деятельности Онцифора Лукинича. Обрывки писем Онуфрия (грамота № 98) попали в восьмой ярус в результате каких-то местных передвижений почвы во второй половине XIV века: когда копали яму или выравнивали участок. Здесь уместно сказать несколько слов о тех случаях, когда обрывки одной и той же грамоты получают разные номера. Такие обрывки объединяются под одним номером, если они сходятся по линии  разрыва, или тогда, когда они найдены в одном комке земли, ъ условиях, безоговорочно свидетельствующих об их принадлежности к одному и тому же берестяному листу. В остальных случаях им удобнее давать разные номера: не исключена возможность, что это все-таки разные письма, хотя и написанные одной рукой на бересте, снятой с одного дерева.

Заканчивая рассказ об открытиях 1953 года на усадьбе «Д», добавлю только, что имя Онцифора встретилось еще в двух грамотах, получивших номера 99 и 101. Обе эти грамоты обнаружены в слоях девятого яруса, И как показали раскопки следующих лет, это были далеко не последние находки, связанные с Онцифором и семьей Мишиничей. Но об этом в следующих главах.

В поисках посадничьих грамот

Итак, в 1953 году на усадьбе   «Д»  были  найдены остатки каменного терема, две грамоты, адресованные Юрию Онцифоровичу, и три, адресованные Онцифору Лукиничу. А основная часть усадьбы находилась тогда еще  за   пределами  раскапываемого участка. Сколько же берестяных грамот с именами посадников принес археологам очередной сезон?

Представьте себе, ни одной. На раскопках, как и в любом деле, поспешность меньше всего способствует успеху: В 1954 году на усадьбе «Д» продолжали последовательно вскрывать нижние ярусы того небольшого участка, раскопки которого начались в   предыдущем   сезоне.   Изучались один за другим слои тринадцатого, двенадцатого, одиннадцатого, десятого веков и так до материка. А когда нам очень хотелось похвастаться, мы подводили своих гостей к западной стене раскопа и говорили: «Между прочим, вот за этой стеной находится усадьба Онцифора. Там очень много интересных берестяных грамот. Со временем мы эту усадьбу раскопаем!».

Новые раскопы тогда были начаты совсем в другом месте, на усадьбе «Б». Исследование этой усадьбы, расположенной на углу Великой и Холопьей улиц, началось еще в 1951 году. И первая грамота была поднята у ее частокола. Усадьба «Б» раскапывалась уже три года, основную часть ее за это время изучили, и теперь открывалась реальная возможность завершить полное знакомство с ней. А ведь такое случалось впервые в археологии, чтобы ученые могли воочию увидеть планировку целой средневековой усадьбы не за какой-нибудь короткий промежуток времени, а за шестьсот лет — с десятого по пятнадцатый век. Впервые в археологии появилась возможность положить на стол двадцать восемь сменяющих один другой планов одной и той же усадьбы, которые, подобно киноленте, способны показать историю этой небольшой ячейки новгородской жизни в непрерывном движении.

Понятно, что и для будущих раскопок посадничьей усадьбы завершение работ на усадьбе «Б» было небесполезным. Чтобы выяснить особенности посадничьей усадьбы, ее нужно сравнить с усадьбами других горожан. Материалы для такого сравнения необходимо было накапливать.