Я послал тебе бересту

Теперь мы с вами знаем, что означает выражение «драть, как Сидорову козу»! Крестьяне одной из принадлежавших Сидору деревень разводили коз и все ценное, что можно было от них получить, отсылали Сидору в виде натурального оброка. Вот только рога и копыта оставляли себе. Но на этот счет существовала поговорка: «Козьи рога в мех нейдут».

Впрочем, не исключено, что в записях о «тимо» перечислены не крестьяне и не суммы их специфического в данном случае оброка, а мелкие производители тканей и кожевенного товара, у которых приказчики Сидора перекупали этот товар, и даже мелкие феодалы, стоящие на ступенях иерархической лестницы между Сидором и крестьянами. Предполагать такую возможность заставляет упоминание в грамоте № 264 Анании Курицкого — «От Онании от Курицкаго 4…». Человек с таким именем был известен летописцу: в 1345 году «по повелению» какого-то Анании Курицкого владыка Василий заложил церковь, располагавшуюся в непосредственной близости от места раскопок, — церковь Кузьмы и Демьяна на Козмодемьянской улице. Ту самую, в которую спустя пятьдесят пять лет Юрий Онцифорович и все бояре улицы Козмодемьянской подарят «Пролог». Однако это не меняет общей картины. Получателем козлового товара и в этом случае остается Сидор.

А чем еще занимался Сидор кроме руководства своими вотчинами и общей организации своих немалых доходов? Во-первых, как мы уже знаем, он собирал для Новгорода карельские дани. А во-вторых… Впрочем, мы ведь еще не видели писем, адресованных лично ему. Пока мы наблюдали его главным образом стоящим над вереницей слуг, которые один другому передают его распоряжения по хозяйству.

Но вот письмо, называющее своим адресатом Сидора, — грамота № 276, найденная все в тех же слоях последней четверти XIV века на усадьбе «Е». Как и в большинстве случаев, это обрывок: «Поклоно от Одрея ко Василию и ко Сидру. Была жалоба передо вами и попъеми…» — «Поклон от Андрея к Василию и к Сидору. Была жалоба перед вами и перед попами…».

Сидор вместе с каким-то Василием и попами принимает и рассматривает жалобы, образуя, таким образом, авторитетный и правомочный совет. Участие в нем попов многое проясняет. Попы, которых в каждой церкви, как правило, было два, обладали в своем приходе небольшой, но несомненной властью. Их власть была связана с администрацией улиц, так называемыми уличанскими старостами, которые избирались соседями-уличанами. По-видимому, такими выборными старостами были Сидор и названный с ним вместе Василий. Связь с церковью владельца усадьбы «Е» Сидора обозначена и в другой уже приведенной грамоте, в которой он приказывал выдать церковному сторожу оленье мясо.

С этой деятельностью Сидора в уличанской администрации связаны, нужно думать, и не сохранившие имени адресата, но найденные в том же слое и на той же усадьбе обрывки нескольких грамот. Так, в грамоте № 251 упоминается судебный документ «бессудная грамота» — обвинительный приговор, составлявшийся в случае неявки ответчика в суд, Грамота № 256 повествует о каком-то воровстве, «татьбе». Наконец, грамота № 252 рассказывает, как «лезни», праздношатающиеся злоумышленники, разграбили жалобщика. «Лезни» — это одна, из форм написания слова «лежни», уже нам известного.

А обрывок грамоты № 244 подтверждает, что Сидор был заметным лицом в новгородском обществе конца XIV и начала XV века. Автор этой грамоты молит своего адресата замолвить за него слово перед владыкой. Значит, Сидор был вхож к архиепископу и имел возможность заступаться перед ним за своих корреспондентов.

И снова, последовательно знакомясь с обитателями одной новгородской усадьбы, мы видим, как управление вотчиной в руках боярина сочетается с управлением государством. Собирание дани и сбыт лососины, разрешение уличных конфликтов и учет козьего пуха, речь на вече об обидах карел и забота о чалом жеребце — это разные стороны деятельности одного вотчинника, находящегося в родстве с семьей посадников.

Знакомясь с его перепиской, мы узнали по именам некоторых обитателей городской усадьбы Сидора, но еще большее количество имен в ней принадлежит людям, жившим вдали от Новгорода. И это вполне естественно. Ведь переписка чаще всего является средством дальней связи между людьми. Тем, кто живет в одном доме или в соседних домах, самым удобным средством общения служит слово не написанное, а сказанное. Поэтому судить о числе всех обитателей усадьбы «Е» переписка Сидора не поможет. Но мы с вами уже вошли на его усадьбу.