Я — посланник

Все, что я могу, это сидеть под деревом и собирать разрозненные клочки воспоминаний. Всего того, что сейчас пронеслось в моей голове.

Я видел Ричи.

И себя.

Надо мной шелестит дерево, я пытаюсь отказаться, не признать виденное виденным. Хочу встать. Но сердце проваливается, как камень, и он утягивает меня вниз.

— Извини, Ричи, — шепчу я. — Но это нужно сделать.

«Если бы у сердца был цвет, он был бы черным, — думаю я. — Черным, как ночь. Как темнота на этой улице». С трудом поднявшись на ноги, я плетусь домой — долго-долго. Почти бесконечно.

А потом мою посуду.

Тарелки стопкой стоят в раковине, и последним я отмываю широкий длинный нож. В нем вспыхивает кухонная лампа и отражается мое вялое лицо.

Кривое и вытянутое.

Обрезанное по краям.

А потом я вижу в лезвии слова, которые нужно сказать Ричи. И откладываю нож в сушку. Там уже лежат перемытые тарелки, нож соскальзывает с горы посуды, падает, ударяется об пол с громким звоном и крутится, словно стрелка часов.

Мое лицо успевает отразиться три раза.

Сначала я вижу в своих глазах Ричи.

Потом Марва.

Потом Одри.

Я поднимаю и держу в руке нож.

Вот так бы взять и распороть этот мир. Взрезать его ткань — и выбраться в другой.

В кровати я продолжаю обдумывать все это.

В ящике комода лежат три карты. Четвертая зажата в руке.

Надо мной уже стоит сон. Я нажимаю пальцем на уголок червового туза. Картон твердый, кромка острая.

Где-то тикают часы.

На меня смотрят вещи — выжидательно и нетерпеливо.

5 Грех Ричи

Имя: Дэвид Санчес.

Также известный как Ричи.

Возраст: 20.

Занятие: никакого.

Достижения: никаких.

Стремления: никаких.

Шансы получить положительные ответы на предыдущие три вопроса: никаких.

Я снова ходил к дому Ричи на Бридж-стрит. Он стоял совершенно темный. Но когда я уже собрался уходить, свет вдруг зажегся на кухне. Он вспыхивал и умирал, вспыхивал и умирал, пока наконец не уцепился за жизнь и не загорелся ровно.

В освещенную кухню кто-то входит. Садится за стол. Это Ричи, его легко узнать по прическе и манере двигаться.

Подойдя поближе, я обнаруживаю, что Ричи слушает радио. Диджей болтает, изредка включая песни. Музыка еле слышна с того места, где стою я.

Надо подобраться поближе, но так, чтобы не заметили.

Голос диджея неразборчиво вещает, и я вижу, как слова, будто тяжелые руки, ложатся на плечи Ричи и пригибают их к столу.

Можно без труда вообразить, что окружает моего друга.

Вот тостер, вокруг рассыпаны крошки.

Вечно невымытая духовка.

Когда-то белые, уже темнеющие кухонные шкафы.

Обитые красной клеенкой стулья с проковырянными дырками.

На полу дешевый линолеум.

И среди всего этого Ричи.

Я пытаюсь представить выражение его лица. Вот он сидит и слушает радио, совершенно один. Тут же вспоминаю, как он сказал рождественским утром: «Знаешь, что-то нет у меня настроения идти домой». Я помню, как Ричи медленно-медленно поднял на меня глаза, и теперь осознаю: нет ничего хуже, чем вот так сидеть на пустой кухне.

Ричи очень трудно представить с горестным выражением лица, он же всегда такой расслабленный. Спокойный. Тогда, в рождественское утро, я впервые увидел что-то похожее. И вот теперь, на кухне, наверняка та же картина.

А еще я представляю себе руки Ричи.

Как они лежат на кухонном столе. Сложенные, шевелящиеся — туда-сюда. Раскачивающиеся. Бледные, бесполезные. Им нечего делать. Они праздны.

Лампа на потолке заливает Ричи беспощадным светом.

Так он сидит где-то час. Радио наконец прекращает бормотать. Заглянув в окно, обнаруживаю, что Ричи спит, головой на столе. Радиоприемник около уха. Я разворачиваюсь и ухожу. Ничего не могу с собой поделать, хотя прекрасно знаю: надо зайти в дом. Нет, не могу. Только не сегодня.

И я иду домой. Не оглядываясь.

Следующие два вечера мы играем в карты. Один раз у Марва, другой — у меня. Швейцар приходит и сидит под столом. Я его поглаживаю ногами. И весь вечер наблюдаю за Ричи. Прошлой ночью повторилось то же самое: я стоял под окном и видел, как Ричи пришел на кухню, включил свет и слушал радио.

Джими Хендрикс смотрит на меня с татуировки. Ричи бросает на стол даму пик — я проиграл.

— Премного благодарен.

Трудно удержаться от ворчания в такой ситуации.

— Извини.

Что у него есть в жизни, кроме ночных посиделок на кухне? Подъем не раньше половины одиннадцатого, в двенадцать — в паб. К часу дня Ричи перемещается в букмекерскую контору. Что еще? Ну, время от времени ему выплачивают пособие по безработице. Пару раз в неделю он играет в карты. Что еще? Да ничего.

А между тем Одри рассказывает очень смешную историю про подружку, которая искала работу в городе. Типа обратилась в одно из крутых агентств по подбору персонала, а у них такая политика — каждому нашедшему через них работу дарят маленький будильник. В общем, подружка получила должность и пришла поблагодарить работодателя. Пришла, ушла, — а будильник забыла. Прямо на стойке. В головном офисе компании.