Я, Потрошитель

Мы дружно рассмеялись. За время нашего приключения между нами возникла восхитительная дружба, чем, вероятно, объяснялось то, что я так гневно отреагировал на клеветнические измышления Гарри Дэма. Дэйр нисколько не уступал мне в иронии, придерживался таких же радикальных взглядов, точно так же осуждал церемониальную помпезность Британской империи и скрытый в ней очаг гниения, но только был чуть более хладнокровным. Он никогда не злился при виде того уродства, которое пряталось у всех на виду перед сонными глазами Лондона, лишь изредка позволяя себе издать мрачный смешок. Воистину, он был идеальным Холмсом.

– Вот, – сказал Дэйр, – можете взять вот это. Штуковина громоздкая.

С этими словами он раскрыл пелерину, расстегнул застежки, сунул руку куда-то внутрь и передал мне довольно тяжелый предмет, лежащий в кожаном кармашке с множеством ремешков. Почувствовав вес этого предмета у себя на коленях, я понял, что он гораздо тяжелее, чем можно было предположить по его размерам. Нагнувшись, я распутал кожаные ремешки и достал предмет, спрятанный в кармашке. Сперва в тусклом освещении далекого газового фонаря я не смог различить, что это такое, но постепенно предмет принял более или менее знакомые очертания.

– Боже милосердный, – потрясенно прошептал я, – это же пистолет!

– Да, это он. И чертовски большой, как мне сказали.

Разглядев изогнутую деревянную рукоятку, я взялся за нее, частично вытащил пистолет из чехла и увидел, что у него два ствола и два курка. В длину он имел всего около фута, поэтому впечатление от него было противоречивое. Та часть, которую я вытащил, напоминала винтовку, точнее, охотничье ружье, поскольку имело петлю и запор, его можно было разломить, чтобы вставить патроны; однако приклад отсутствовал, была только толстая изогнутая деревянная рукоятка. И стволы также были короткими, что еще больше отдаляло это оружие от категории винтовки или ружья.

– Как… поживаете? – весело спросил профессор.

– Э… я не…

– Это «хауда»[53], – объяснил Дэйр. – Как оказалось, у меня был дядюшка, потративший всю свою жизнь и все свое состояние на то, чтобы увешать гостиную своего особняка головами. Если хотите знать мое мнение, совершенно бесполезное занятие, если только речь не идет о человеческих головах, однако таковых, увы, в дядюшкиной коллекции не было ни одной. Он окончил свои дни, возможно, под копытами антилопы-гну, и пистолет перешел к моему отцу, ну а после его смерти достался мне вместе с прочим хламом, имеющим сомнительную ценность. Много лет он валялся у меня на чердаке.

– Это охотничий пистолет?

– В определенном смысле. Вот только пользуются им не тогда, когда охотник охотится на зверя, а тогда, когда зверь охотится на охотника.

Я ничего не сказал, не понимая, что Дэйр имеет в виду.

– В Индии на тигра охотятся из корзины, закрепленной у слона на спине. Сахибу не нужно продираться сквозь густые, опасные джунгли, чтобы приблизиться к добыче. Он путешествует с удобством, как и подобает радже. Но тигр умен. Иногда, понимая, что на него охотятся, он забирается на дерево, прячется среди ветвей и ждет, когда подойдет слон. Тигр совсем не глуп. Он знает, что слон ему не враг. Он знает, кто его враг, поэтому спрыгивает сверху в корзину и готовится приступить к обеду. В такой тесной обстановке управиться с громоздким ружьем неудобно. Сахиб достает из кобуры свой пистолет «хауда», взводит оба курка, и в тот момент, когда тигр бросается на него, выпускает ему в глотку две огромные пули. Сахиб остается в живых и вечером вместе со своей мемсахиб наслаждается мясом под манговым соусом и рассказывает ей о своем подвиге.

– То есть это оружие, к которому прибегает припертый к стенке, – сказал я, наконец разглядев сквозь иронию общую концепцию.

– Совершенно верно. Совсем неплохо иметь при себе такую штуковину, если мы по воле случая наткнемся на Джека, а тот вздумает дать нам отпор. Сомневаюсь, что мы, какими бы блистательными ни были, сможем уговорить его бросить нож, так что останется только взвести курки и стрелять. Калибр – что-то под названием «5-7-7 Кинох», что бы это ни означало, но размеры пистолета определенно отговорят Джека от дальнейшего сопротивления.

– Он заряжен?

– Половина веса приходится на боеприпасы, друг мой.

– Не знаю, смогу ли я выстрелить в человека, – пробормотал я.

– Нож у него в руке и усмешка на лице убедят вас в противном. К тому же гораздо лучше, если пистолет у вас будет и вы им не воспользуетесь, чем наоборот.

Собрав портупею, я определил, что ее нужно надеть на одно плечо, чтобы кобура болталась под другим. Совершив это, предварительно сняв пиджак и макинтош, я обнаружил, что кобура удобно устроилась на мне, хотя вес ее приходился не на какую-либо часть моего тела, а на скамью.

После чего мы стали ждать. Мы устроились в небольшой рощице посреди площади, рядом с памятником какому-то Хокстону, кто бы это ни был, черт возьми; полицейский мог увидеть нас только в том случае, если бы прошел на площадь, но профессор Дэйр заверил меня в том, что такого никогда не случается.