Я поверю в его слёзы (СИ)

   Игнат вошел в мою комнату как раз в тот момент, когда плеер грозился вот-вот выключиться.

   Вошел и, подойдя ко мне, выдернул один наушник.

   -Родители вернулись, - сказал он всего два слова, после чего молча удалился. А я уставилась на потолок, чувствуя, как внутри все стягивается в тугой узел. Вот и настало время вердикта.

   Что они скажут?

   Выключив плеер и отложив его в сторону, я села, свесила ноги. Еще с минуту собиралась с силами. А после встала и пошла на выход.

   Игнат ждал меня прямо возле двери.

   -Они на кухне, - просто сказал он, и пошел в названную комнату. Со вздохом я пошла следом, чувствуя себя так, будто шла на расстрел. В общем-то, наверное, так оно и было.

   -Привет, - тихо сказала я, глядя на наши с Игнатом точные копии. Только старшего возраста.

   Да, это было немного странно, но было так. Я была точной копией мамы в молодости, а Игнат был точной копией отца. Цвет волос, цвет глаз, черты лица... Совпадало все. С единственной разницей, что они муж и жена, а мы брат и сестра.

   -Здравствуй, - кивнул отец, а мама смолчала. Просто смотрела то на меня, то на Игната. А брат, между прочим, осторожно обняв меня за талию, едва ли не силой усадил за стол, напротив родителей. Что не укрылось от их внимания. - И давно?

   Вот такой вот простой вопрос задал мужчина, внимательно глядя на нас. А у меня от него мороз по коже пошел. Я как будто окаменела.

   -Пять лет, - ответил Игнат, сложив руки на груди, и присев на подоконник.

   -Пять лет? - ахнула мама, прикрыв рот ладонью. Её глаза округлились. Это был едва ли не ужас.

   -Да, пять лет, - спокойно подтвердил брат. - Пять лет назад я пришел к Нике в спальню с небратскими намерениями и, вопреки её несогласию, перевел наши отношения на другой уровень. Так что осуждать и винить стоит только меня.

   -О Боже, - мама как-то странно побледнела. - Вероникочка, он что, тебя... - она не договорила, но я и так поняла, что она хотела спросить.

   -Нет, мама, что ты! Игнат мне никогда не причинял боль и не подвергал насилию, - поспешила я её утешить, и защитить брата. Все же это была правда, как бы горько мне не было это признавать.

   Но, кажется, утешить у меня несильно получилось. Потому что родительница как-то затравленно смотрела на своего сына.

   -Если он тебя не принуждал, но ты была против, как так получилось? - поставил правильный вопрос папа.

   -Самопожертвование, - фыркнул Игнат. - Ника боялась сделать мне больно отказом, - в его голосе мелькнула злость.

   -С тобой я позже поговорю, - серьезно посмотрел на него папа. И вновь перевел взгляд на меня. - Ника?

   -Он прав, - просто тихо сказала я, вцепившись взглядом в столешницу.

   -Никочка, доченька, что же ты ничего нам не сказала? - мама быстро подсела ко мне и обняла. Я от неожиданности напряглась. Да и непривычно это было. Столько лет совсем не близких отношений... А тут, когда я ждала, что родители и вовсе отвернутся от меня, они вдруг наоборот встали на мою сторону... Сделав во всем виноватым Игната.

   Впрочем, так оно и было.

   -Я...- мне нечего было ответить на её вопрос. Я не была готова откровенничать. Я не была готова во всем признаться. Я не была готова говорить правду. Я не была готова вновь стать дочерью.

   Я не была готова к любви, беспокойству и тревоге, вместо ожидаемой бури, взрыва, скандала...

   -Я, пожалуй, пойду, - тихо проговорила, и, вывернувшись из объятий мамы, быстро вскочила и стремительно покинула кухню.

   -Ника, - лишь и успела окликнуть меня она, прежде, чем я скрылась за поворотом. Скрылась... и остановилась, прислонившись спиной к стене и прикрыв глаза. В душе царил полный беспорядок. Грудь сдавило, было сложно дышать.

   -Игнат, - послышался голос отца. - Я надеюсь, ты понимаешь, что к Нике мы тебя больше не подпустим.

   -И всего-то? - хмыкнул тот.

   -А тебе мало? - в голосе послышалась сталь.

   -Я бы понял, если бы Ника была просто какой-то чужой дочерью, которая временно у нас живет... Но она же ваша родная дочь. А я ваш родной сын. Не знаю, какая должна быть реакция у родителей в такой ситуации, - брат вновь хмыкнул, - но ваша реакция какая-то странная в любом случае. Вы ничего не хотите сказать?

   Игнат, сам того не зная, совсем меня загрузил, подкинув новую пищу для размышлений. Он был прав. Их реакция была какой-то... не такой.

   -Не умничай, Игнат. Ты совратил сестру. Это самый настоящий инцест. Ты это понимаешь?

   Я невольно отметила, что мама ни разу за вечер ничего не сказала сыну. Почему?

   -Осуждаешь? Осуждай. А я её люблю. И отказываться от неё не собираюсь. Если вам больше нечего мне сказать, то я, пожалуй, пойду, - я, было, дернулась, но тут же вновь замерла.

   -Не смей, - проговорила мама каким-то срывающимся голосом. - Слышишь? Не смей.

   -Почему, мам? Ника меня тоже любит. Но также, как и вы, не хочет принимать этих отношений.

   -Она твоя сестра!

   -София, милая, успокойся, - кажется, отец принялся успокаивать свою супругу. - Игнат, послушай мать. Не трогай сестру. Иначе ты потеряешь и её, и нас.

   -Отлично. А меня потерять вы не боитесь? - кажется, брат что-то стукнул, так как послышался удар. А после торопливые шаги.

   Я испугалась, дернулась... Но уйти не успела. Игнат замер сразу же, как только завернул за угол и увидел меня. Пару секунд - и он уже схватил меня за запястье и повел в свою комнату. Я и не сопротивлялась, чувствуя, как гулко бьется в груди сердце.

   Закрыв за нами дверь, он отпустил меня, подошел к кровати. Из-под неё достал бутылку коньяка и стакан. Я невольно хмыкнула. Про этот тайник, если это можно так назвать, я знала уже очень давно.

   -Ты как? - он обернулся ко мне после того, как опрокинул в себя первую порцию алкоголя.

   -Почему они так отреагировали? - вместо ответа тихо спросила я, прислонившись спиной к двери и не отрывая от него внимательного взгляда. На душе было более, чем паршиво. И я прекрасно понимала его желание напиться.

   -Не знаю, - просто ответил он, и задумчиво посмотрел на вновь наполненный стакан. Я прикусила губу, наблюдая за ним. Что-то было не так в его поведении. И я не могла понять, что именно.

   Так и не выпив во второй раз коньяк, он поставил стакан прямо на пол, так же, как и бутылку. И улегся на кровать, закрыв глаза. Отчего-то поморщился.

   -Игнат? - я нахмурилась. Почему он отставил алкоголь? Почему отказался? Почему?!

   -Что? - он бросил на меня тяжелый взгляд.

   -Ты ничего не хочешь мне сказать? - я осторожно подошла к кровати.

   -Нет, - отрезал он, уставившись в потолок.

   Почему не выпил алкоголь?

   -Почему ты сегодня не пошел работать? - присела.

   -У меня отпуск, - все такой же спокойный тон.

   Тебе нельзя алкоголь? Ты болен?

   -И надолго? - забралась на кровать с ногами, подползая ближе.

   -На неделю. Две. Посмотрим, - внимательный взгляд на меня.

   Какая настоящая причина того, что ты прилетел? Что ты вернулся?

   -И что ты планируешь делать все это время? - сократила расстояние между нами до минимума. Не более десяти сантиметров.

   -Ника, - он прищурился.

   Ты ведь болен, да? Поэтому прилетел. Чтобы побыть с семьей. Что с тобой?

   -Что? - приподняла бровь, и осторожно коснулась его руки. Едва притрагиваясь, повела вверх.

   Почему ты это скрываешь? Это что-то серьезное, верно? Иначе не было бы тех двусмысленностей.

   -Что ты делаешь? - он перехватил мою руку за запястье, внимательно разглядывая меня.

   -Прикасаюсь к тебе. Нельзя? - медленно склонилась над ним.

   Это ведь как-то связано с тем, что произошло по дороге домой, да? Что это было? Головокружение?

   -Вероника, - он нахмурился и сузил глаза.

   -Что? - совсем тихо. Губами осторожно прикоснулась к его лбу.

   -Вероника, - он резко уложил меня на лопатки, нависнув сверху. Руки завел над головой.

   Нормальная температура.

   -Чем ты болен? - прямо спросила я, заглядывая в его глаза. А он тут же переменился в лице. Взгляд стал жестоким и холодным.

   -Ничем. Тебе показалось, - голос резкий, твердый. Врешь.

   -Что-то смертельное? - я пыталась найти ответ по его мимике, но он тщательно прятал от меня свои настоящие эмоции и мысли.

   -Со мной все хорошо. Забудь об этом. Ты же не хочешь, чтобы я решил, что ты беспокоишься обо мне? - он зло ухмыльнулся.

   -Ты врешь. Я слышала, как утром ты разговаривал по телефону. Что с тобой? - я даже не пыталась вырваться. Мне было важно знать ответ. Мне это было нужно.

   Сердце билось, как ненормальное.

   -Подслушивала? - он сузил глаза. Взгляд не предвещал ничего хорошего.

   -Да. Так что с тобой?

   -Я говорил по поводу работы. А ты себе все придумала.

   Врешь.

   -Я все равно узнаю. Зачем... - договорить я не успела.

   -Игнат! - гаркнул отец, распахнув дверь. Я вздрогнула, Игнат поморщился. Он все еще внимательно заглядывал в мои глаза. - Отойди от Ники! - он оказался рядом с нами.

   -Со мной все в порядке. Не накручивай себя, - тихо проговорил брат, наклонившись к моему уху. После чего отстранился, отпуская меня.

   -Игнат, мне казалось, что мы это с тобой обсудили? - отец зло смотрел на сына, приблизившись к нему вплотную.

   -Вероника! - мама подлетела ко мне, тут же заключив меня в объятия. А я продолжала смотреть на брата.

   Врешь! Всё врешь!

   -Я могу уехать, - резко отозвался Игнат, поднимаясь. Они оказались лицом друг к другу. Одинакового роста. С одинаковыми чертами лица. Копии друг друга.

   -Нет! - мой голос прозвучал непривычно твердо и жестко. Три пары глаз уставились на меня.

   -Вероника, - брат вновь сузил глаза, явно сдерживая раздражение.

   -Он останется, - я выпуталась из объятий мамы. - Иначе съеду я, - и встретилась с ним взглядом, надеясь, что он по нему поймет, что я ему не поверила, и так просто все это не оставлю. Потому, как сжалась его челюсть, я поняла, что добилась нужного результата.

   -Вероника, - на меня посмотрел отец.

   -Я хочу побыть одна, - передернула плечами, и стремительно покинула его комнату, через пару мгновений оказавшись в своей. Плюхнулась на кровать, откинувшись на спину.

   Игнат абсолютно точно что-то скрывал. И я была на все сто процентов уверена, что он болен. Но чем?

   Симптомы... Головокружение?

   Температура нормальная.

   И нельзя пить алкоголь.

   Не густо. И что делать? Он ведь точно ничего не скажет. А если это что-то серьезное?

   Я со вздохом была вынуждена признать, что не могу относиться к этим сведениям безразлично. Я беспокоилась. Сильно. Настолько сильно, что даже проигнорировала родителей. Наплевала на их заботу, опеку. Несколькими словами перечеркнула все то, о чем было сказано на кухне.

   Но меня действительно Игнат заботил больше, чем и так плохие отношения с родителями. Они останутся, а он может исчезнуть из моей жизни. Навсегда.

   И я этого не хотела. Теперь я понимала это отчетливо и ясно.

   Несмотря ни на что, я все равно его любила.

***