Я познаю мир. Санкт-Петербург в вопросах и ответах

Б. Ф. Растрелли в Зимнем дворце достигает художественного эффекта самыми разнообразными средствами. Многочисленные колонны, не несущие никакой тяжести и служащие лишь для украшения, поставлены друг на друга и кое-где собраны в пучки. Рельефно вырисовываясь на фоне стен, они создают причудливую игру светотени. Наличники окон, разные в каждом этаже, украшены сложными узорами. На кровле, вдоль всего карниза, расставлены скульптуры: фигуры рыцарей, сидящие и полулежащие нимфы и богини, вазы. Эти скульптуры как бы продолжают и завершают вертикальные линии, образуемые двухъярусными колоннами.

Легко представить себе, как воспринимался Зимний дворец около двухсот лет назад. Только что отстроенный, блистающий свежей краской, каждый вечер сияющий тысячами огней, он казался сказочно роскошным.

Столь же великолепным было внутреннее убранство. Однако если внешний облик дворца сохранился в основном таким, каким задумал его Растрелли, то внутри о замысле зодчего напоминает немногое, и прежде всего – Иорданская лестница, переделки которой почти не изменили первоначального вида. Это парадный вестибюль дворца, первое, что открывается перед глазами посетителя, вошедшего во дворец с главного входа. Широкая, расходящаяся в стороны мраморная лестница словно предваряет ослепительный блеск дворцовых апартаментов. Ощущение приподнятости и праздничности создают здесь простор лестничных маршей, богатая плафонная роспись, скульптура и массивные колонны, украшающие балюстраду.

Поднявшись по Иорданской лестнице, посетитель Зимнего дворца видел перед собой бесконечную анфиладу дворцовых покоев, соперничавших друг с другом в пышности. Теперь все эти помещения выглядят иначе, ибо в 1837 году пожар уничтожил всю внутреннюю отделку комнат и залов. Героическими усилиями пожарных частей и войск петербургского гарнизона удалось отстоять от огня бесценные сокровища Эрмитажа, а также вынести из пылающего дворца картины, скульптуру, произведения декоративно-прикладного искусства.

Специальную комиссию по восстановлению здания возглавил архитектор В. П. Стасов, который ввел в строительную практику передовые технические достижения: по его проекту все перекрытия были выполнены из несгораемых материалов – камня и металла. Фасады дворца и парадная лестница воссозданы в первоначальном виде, интерьеры творчески переработаны. Знаменитый Малахитовый зал восстанавливался архитектором А. П. Брюлловым. В. П. Стасов занимался декоративной отделкой в классическом стиле Фельдмаршальского и Георгиевского залов. В Военной галерее вновь заняли свое место спасенные русскими солдатами 332 портрета героев Отечественной войны 1812 года.

С удивительной быстротой работали строители, штукатуры, мраморщики, лепщики и другие мастера, восстанавливающие дворец после пожара, работы закончились уже весной 1839 года, то есть через пятнадцать месяцев. О нечеловечески трудных условиях, в которых велись эти работы, дают представление воспоминания одного из современников. Он писал, что зимой, когда морозы достигали 25–30 градусов, 6 тысяч рабочих трудились над отделкой залов, натопленных до 30 градусов для скорейшей просушки стен. То и дело входя и выходя из дворца, эти люди испытывали разницу в температуре до 60 градусов. Чтобы не потерять сознания в жарко натопленных помещениях, те рабочие, которые красили стены и детали, надевали на голову нечто вроде шапок со льдом.

Сколько Эрмитажей в Петербурге?

Для размещения уникальных произведений искусства во второй половине XVIII века были использованы несколько комнат Зимнего дворца, получившие название Эрмитажа.

Шло время, и постоянно пополнявшиеся коллекции потребовали вскоре строительства специального здания – Малого Эрмитажа. Его спроектировал архитектор Валлен-Деламот, поэтому здание прозвали «Ламотов павильон». Фасад Малого Эрмитажа со стороны набережной архитектор оформил шестиколонным коринфским портиком и декоративной скульптурой, а с Зимним дворцом соединил крытыми переходами.

Позднее потребовалось новое здание, и в 1775–1789 годах по проекту Ю. М. Фельтена был возведен Большой, или Старый Эрмитаж в стиле раннего классицизма – самая скромная по оформлению постройка эрмитажного комплекса, – уже третье здание Эрмитажа.

В классическом стиле построен и Эрмитажный театр (архитектор Дж. Кваренги) на углу Дворцовой набережной и Зимней канавки. Когда театр был сооружен, он вполне оправдывал свое название «Эрмитажный» (уединенный): как правило, число зрителей на его спектаклях не превышало десяти – двенадцати человек. Лишь в исключительных случаях, когда на представления приглашались именитые дипломаты, в зале бывало чуть многолюднее. Сейчас в помещении Эрмитажного театра – лекторий Государственного Эрмитажа.