Я превращу твою жизнь в Ад 2 (СИ)

Влияние летних занятий с ректором понемногу давало о себе знать. Хотя, как именно они проходили, я не могла рассказать никому — ни Дарле, ни Риджу, ни даже некроманту. Ректор Холиральской академии умеет убеждать, я бы даже сказала внушать. Поэтому его тайну я хранила исправно и бережно.

Остановившись на верхней ступеньке, я вздохнула, дыхание чуть сбилось после крутого подъема.

В этом учебном корпусе всегда царила полутьма, и я искренне удивлялась, как до сих пор ни разу не споткнулась и кувырком не скатилась по лестнице на первый этаж.

Даже Дарла прогнозировала, что когда-нибудь это обязательно произойдет. Сама водница наверх почти не поднималась, да и у меня занятия в этом месте тоже не проходили, тем не менее я преодолевала эти лестничные пролеты едва ли не каждый день.

У подруги все наладилось. Сразу после того, как Сарманеля схватили, ее вновь перевели на магическое отделение. Пусть отношения с отцом поменялись не сильно, но водница стала к нему терпимее. И, по моему мнению, это влияние Клайма, который все же взял девушку измором и этим летом они сыграли свадьбу — негромкое торжество у подножья гор, где чета Дардов — родителей мага энергии — обычно проводила лето.

Но Дарла находилась в аналогичном моему положении — нам обеим предстояло закончить Холиральскую академию. Поэтому, не считая Риджа, уехавшего за своей мечтой в Риттерин, наша компания осталась в Холирале. Все мы постоянно поддерживали с воздушником связь. Санкровены исправно передавали послания, беспорядочно сверкая у меня, Клайма, Даниэля и даже порой у водницы в течение дня.

Обучение на зодчего Риджу нравилось. Стоило оно довольно дорого, настолько, что выигранных в Герадовой ночи денег ему бы точно не хватило, а разгневанные родители до сих пор не могли принять выбор сына. Но финансовая проблема решилась поразительно легко — некромант перевел весь свой прошлогодний выигрыш на счет другу.

— Я с самого начала планировал отдать те деньги ему. Ждал, пока Ридж наберется смелости и выберет то, чего действительно желает сам, — поведал мне тем вечером Даниэль, и на этом разговор исчерпал себя. Лефевр не желал благодарностей или почестей, наоборот, старался их избежать, поэтому и сообщил другу лишь перед отплытием его корабля на другой материк.

Благородный, наглый, верный близким людям и в первую очередь своим принципам и решениям, Даниэль оставался собой, несмотря ни на что.

Идя по темному коридору, я внезапно вспомнила о Дэафи. Бывший палач в тюрьме и женщина, что в какой-то степени исполнила роль матери в нелегкое для некроманта время. Не прошло и недели после нашей свадьбы, как она покинула дом Лефевров. В ту пору я чувствовала себя виноватой, ведь мое появление словно выгнало ее из особняка. Хотя чуть позже я поняла, что это был ее собственный выбор. Когда надобность контролировать Даниэля исчезла, Дэафи почувствовала себя ненужной, а жизнь обычной женщины была явно не для нее. Тем не менее некромант поддерживал с ней связь, и вскоре она должна была приехать в гости.

Звуки моих шагов отражались эхом от стен уже успевшего опустеть коридора. Оглянувшись по сторонам, я схватилась за дверную ручку и, повернув ее, вошла в аудиторию.

Внутри помещения обнаружились двое — некромант и светловолосая девушка, что, оправдываясь, пыталась отменить полученное домашнее задание.

Многое поменялось, но порой мне казалось, что все осталось как прежде. Хотя к одному я точно никогда не привыкну — к Даниэлю-преподавателю, что, напрочь игнорируя магистерскую мантию, всегда небрежно вешал ее на спинку стула, подобно ненужному плащу, оставаясь в рубашке и брюках, сшитых из ткани своего излюбленного черного цвета. При этом он всегда умудрялся выглядеть элегантно и аристократично.

— Я привязан к тебе чувствами, браком и необходимостью, поэтому у меня просто не остается выбора, кроме как стать преподавателем в этой академии, пока ты ее не окончишь, — иронично, будто ставя мне в укор, сказал Даниэль после своего выпуска.

— Ты жалуешься? — сощурившись, спросила я, пытаясь скрыть волнение, нахлынувшее на меня из-за его решения.

— Нет. Но ты все равно должна чувствовать вину, чтобы потом ее тщательно искупить, — нагло и с интимным подтекстом заявил мне тогда некромант.

Все считали его хладнокровным, сдержанным и крайне умным человеком. И да, он разумен, но только не наедине со мной. Теперь, после свадьбы, я точно знала: под этой ледяной маской скрывается вулкан. Вулкан, который я разбудила. Вулкан, пылающий только для меня.

— Вы меня вызывали?

Судя по ветру, пронесшемуся по комнате, первокурсница, стоявшая у стола Даниэля, относилась к воздушным магам.