Я приду за тобой!

Тело бедняги сделало ещё пару неуверенных шагов в сторону и с глухим, тяжёлым звуком упало мордой в дощатый пол, окончательно затихнув там без признаков жизни…

Опомнилась Мими лишь спустя несколько минут, разложив тела своих жертв в странном, понятном лишь ей одной, и не совсем естественном положении на полу, словно следуя какому-то тайному ритуалу. Оглядела творение своих рук, довольно хмыкнула, скомкала пучок сухой травы, и принялась обтираться, пытаясь убрать с себя капли чужой крови…

— Вот херня! — тихо выругалась девушка, остановившись взглядом на своём симпатичном летнем платье. — Ну как так то⁈ Специально же сняла, приготовилась… — разочарованно вздохнула она.

Мими осторожно подняла заляпанное кровью платьице, оглядела его со всех сторон, признавая негодным, покачала головой и отбросила в сторону…

За спиной брюнетки скрипнула маленькая неприметная калитка в больших амбарных воротах, на пол упало солнечное отражение дверного прохода, а чей-то тонкий девичий голос удивлённо воскликнул:

— Мать честна́я! Что здесь произошло⁈

— Демоны. — пожала плечами Мими, обернувшись на голос и увидев на пороге одну из отцовских крепостных.

— Демоны⁈ — глаза девушки округлились, а через секунду та открыла ротик и заголосила что есть мочи: — Демоны! Демоны! Мать честна́я! Демоны!

— Заткнись дура! — рыкнула на деревенскую дурочку Мими.

— Простите, госпожа… — растерянно пролепетала девушка, испуганно поглядывая то на окровавленные трупы, то на хозяйку.

— И платье снимай. — добавила Мими через секунду.

— Платье? — опешила крестьянка, растерянно захлопав ресницами.

— Платье. — подтвердила дочь герцога.

— Зачем?

— Затем! — недовольно произнесла Мими. — Мне в чем ходить? Или ты думаешь, я буду сиськами трясти перед чернью?

— Да там нечем… — начала девушка, тут же осеклась и поспешно прикрыла рот ладонью, увидев хмурое лицо хозяйской дочери. — А ваше платье где, госпожа?

— Испортилось. Снимай давай! — приказала Мими.

Девушка вошла в амбар, прикрыла меленькую калитку за собой, торопливо стянула простенькое платье и протянула его хозяйке, всё ещё с опаской поглядывая в сторону трупов на полу. Её больше пугали не сами мертвецы — они мёртвые, чего их бояться, а демоны, которые наделали эту беду. Демоны — это зло!

— Другое дело. — довольно произнесла Мими, облачившись в чужую одежду. — Теперь можешь кричать.

— Что кричать? — не поняла крестьянка.

— Ну, что ты там вопила… — на секунду задумчиво нахмурилась молодая хозяйка и, вспомнив, подсказала: — «Демоны, упыри, вурдалаки!» И ты это… Ты помалкивай, что меня здесь видела. Поняла?

— Поняла! — кивнула девушка. — Уже можно?

— Можно. — лёгким кивком головы разрешила Мими.

— Демоны! Демоны! — снова как по команде заголосила девушка.

— Угу, демоны… — вздохнула Мими и спряталась за небольшую кучку сена в дальнем углу, услышав торопливый топот и звуки людских голосов с улицы. Как быстро то…

Орава деревенских жителей собралась вокруг амбара очень споро. Уже через несколько минут внутри толпились мужики с вилами, а снаружи кто-то торопливо зажигал скрученные на быструю руку факелы, хотя солнце стояло ещё в самом зените.

Мужики оглядели голую девку, дочь кузнеца Федота, один из них отвесил ей отцовского леща и приказал прикрыть срам. Через пару минут внутрь амбара просочился отец Симеон, сельский священник, и принялся суетливо брызгать во все стороны святой водой, хмуря лоб и качая головой.

— Свят, свят, свят! — приговаривал он. — Свят, свят, свят…

Мими осторожно выглянула из-за кучи сена, посмотрела на зарождающийся балаган, выбила ногой нижнюю, плохо закреплённую в стене, широкую доску, опустилась на пол и выскользнула наружу, предпочтя убраться подальше от места преступления…

— Тфу ты! — сплюнул на пол один из деревенских мужичков, ещё раз невольно покосившись в сторону трупов. — Срамота какая!

У одного мертвеца голова была вывернула наизнанку, у второго разодрано горло, у третьего вообще куска не хватало, а сам кусок пару минут назад утащил чёрный кот, проникший в амбар в поисках мышей. Было сразу понятно — без бесовщины здесь не обошлось, вон даже как отца Симеона корёжило…

Но не это смутило повидавшего и не такое мужчину. Главное, что трупы пришлых лежали петушком, друг за дружкой. Со спущенными штанами, придерживая впереди лежащего за задницу… словно они друг друга… ну это… того…

— Содомиты⁈ Содомиты — это хорошо! Да, мужики?

— Не то слово!

— Верно говоришь, Архип!

— Как всегда!

— Особенно дохлые содомиты! — закончил свою короткую речь староста деревни, по привычке высказывая своё мнение на любой случай, даже такой, из ряда вон выходящий. Староста на то и староста.

— Вилы им в задницу!

— Срам да и только!

— Не знаю, радоваться этому или печалиться. — задумчиво пробормотал староста. — С одной стороны, эт, вроде как, хорошо… — принялся рассуждать глава деревни, почёсывая мохнатый затылок. — Дохлые ведь. А с другой — это всё же три трупа…