Я приду

После он уговорил её на экскурсию, «когда она ещё увидит Петербург». Они катались по центру, спускались к Неве, сидели на ступеньках, покупали хот-доги, он незаметно купил ей у уличного торговца сирень, а она наконец призналась, что любит только пионы. Белые. На что он картинно упал на газон у Медного всадника. Элину поражала его непосредственность, при этом чувствовалось, что это настоящий, надёжный мужчина. «Но как же ему удаётся сохранять это озорство, и почему у него нет правил?… Как можно жить так, как будто ты ничего не должен никому, тебе неважно мнение других о себе и вообще, почему он позволяет себе делать то, что только взбредёт в его голову? Разве так можно?»

Это ещё больше пленило её. Он был её противоположностью, но при этом был абсолютно свободен и счастлив. Без границ.

Глава 8

Через день Элина уехала в Москву. Вся её жизнь, работа, были там. Петербург провожал солнцем «и почему все думают, что это серый город дождей? В нём самые яркие воспоминания».

Патрик жил на три города, и работал на три города. Но Москва часто в этот список не входила.

Они договорились прилетать друг к другу каждые выходные. Попрощались. Она впервые шла на посадку, опустив голову. По щекам текли слёзы. А он проехал все повороты по кольцевой, мча в крайней левой, туда, где им было хорошо.

* * *

Неделя выдавалась очень загруженной, Патрик улетал в Рим на пару дней, Элина с головой ушла в новые проекты, не оставляя себе времени на мысли о нём, о том, что ей нравится его бесшабашность, о том, что он живёт настоящей жизнью, о его свободе поступать, говорить, выглядеть и думать лишь так, как надо ему.

«Элина, ты у себя одна, жизнь одна. И тебе с собой нужно пройти всю эту жизнь в любви и согласии. Чтобы потом не жалеть о бесцельно прожитых годах. Направь всю свою энергию на умение наслаждаться жизнью».

Она даже записала эти слова Патрика. Она так не умела. Она видела, что они очень разные. Как им быть дальше? Как ей быть дальше с самой собой? Ведь в ней что-то перевернулось. Теперь она не могла выкинуть такой огромный, наполненный эмоциями и чувствами кусок жизни, длиною в два дня. Два дня против её 12, 500 тысячи дней с собой.

* * *

Наконец наступила пятница и она летела в свой Петербург. Он встретил с пионами. Долго обнимал, целовал, гладил её гладкие волосы и задал лишь один вопрос.

– Почему не кудряшки?

– Я их не люблю.

– А я очень люблю.

* * *

Северная, дождливая столица встретила ярким солнцем и теплом. Ей здесь очень нравилось. Они ужинали в разных ресторанах, катались на велосипедах, она не умела, а он шутил, что детство у неё было, видно, сложное. На что она тупила взор, наконец поняв, где нужно тихонько раскапывать причину всех её нынешних состояний.

Он покупал ландыши, незабудки, выходя на улицу позвонить, пока несли заказ. Они встречали рассветы и провожали солнце в закат, белые ночи путали время суток, они путали дни. Он просил остаться ещё на день и она впервые в жизни перенесла все планы, даже не сдав билет, просто не приехала в аэропорт, улетев лишь следующим вечером. Шла неделя за неделей. Она почему-то не хотела, чтобы он приезжал в Москву, хоть один раз всё же оказался там проездом. В её идеальной, белоснежной квартире, в престижном доме, со шторами на окнах, которые он не мог терпеть. И с лепниной на потолке.

– Как архитектор я бы выломал здесь всё сию минуту к чертям собачьим. Элина, лепнина, правда? Почему у тебя так бело? Ты у меня ассоциируешься с богемной уютной квартиркой, наполненной всякой всячиной, нужной, естественно, с цветами по всему дому, вазы, вазы, пионы, причём в маленьких флакончиках из-под разных духов, косметики. Ты бы спасала цветки и делала композиции. У тебя был бы обязательно бархатный зелёный такой диван, пианино. И чёрный кот.

– Ты выдумщик. Я люблю когда порядок.

– Знаешь, я бы познакомился с твоими родителями. Моих ты уже знаешь. Что-то мне подсказывает, что на твою подкорку записали неверный шифр в детстве.

– Знакомство ни к чему. Для чего это?

– Действительно, ни к чему. Мы ведь только спим вместе и проводим самые лучшие дни в нашей жизни вместе. Я прямой человек, ты знаешь, мне нечего скрывать и юлить я не умею. Как ты думаешь, что дальше? У нас есть будущее?

– Не знаю. Я не думала об этом. Как мы можем совместить наши жизни на полную ставку?

– Видимо, нужно подумать, потому как мне тебя мало.

– Как и мне тебя.

* * *

Прошла ещё неделя и ещё, прошёл месяц.

Она летала в Москву на работу, прилетая в Петербург даже посреди недели.

Мама сразу заметила: что-то дочь зачастила в Питер и вообще стала другой. В чём причина она поняла-мужчина. Но впервые в дочке стал проскакивать голос. И он резонировал с её мыслями.

В один из вечеров, когда Элина сидела, работала дома, она позвонила.

– Привет, как дела?

– Нормально всё, привет.

– Дочка, что случилось?

– В смысле?

– С тобой, что происходит?