Я пришёл

— М-м-ма…

— Джирайя-сан! — восклицает даже не подходящая к нам, а бегущая женщина.

Бегущая… А ничего тут такие… На вид лет около сорока. Впечатляющие формы, меньше чем у Цунаде, но не на много… Лицо более чем симпатичное. Вся такая домашняя и уютная. А запах! Свежий хлеб, молоко… Ух! Так стоп. Что ей надо?

А надо ей было, просто познакомиться, спросить как дела, всучить Наруто леденец и пригласить нас в свою небольшую пекарню, попробовать свежую выпечку, после чего стрельнуть глазками и убежать. Что кажется мне… Странным? С чего такой ажиотаж?

Экстренное совещание, ситуацию не прояснило. Я ничего не понимал, Какаши толком ничего объяснить не мог, Наруто думал над тем с какого леденца начать. Пришлось выдвигаться дальше. Но, спокойно дойти до парка нам не давали. Женщины, продолжали подходить, знакомиться, приглашать в гости и совать Наруто сладости. Женщины, от тридцати до сорока, все явно подготовленные, если судить по макияжу, причёскам и праздничным нарядам. Но с чего вдруг? Или сбылась мечта идиота и я теперь окружён женским вниманием, или… Цунаде прикололась? Распустила слух… Какой-нибудь. И теперь… Как-то не сходится. Но это по-любому она. Интересно зачем? Конечно, мне больше интересно когда она отстанет. А если быть честным, то меня страшно интересует, что именно творится в её блондинистой голове? Какие дурацкие мысли там появляются? А может быть…

— Джирайя, привет! — кричит хозяйка магазина одежды.

— Да…

— Заходите, я вас чаем угощу.

Ну Цунаде, чтоб тебя… Хоть так, но напакостила.

(Девять часов спустя. Сенджу Цунаде.)

Темнота, вспыхивающие перед глазами разноцветные круги. Чувства вращения, полёта, от которого к горлу подкатывается тошнота. Проклятая кровать, как больная на голову ворона выписывает такие пируэты… Во рту сухость, сердце колоколом звенит в ушах, каждым ударом разнося боль по всему телу. Болит всё от пальцев, до, как мне кажется, кончиков волос. Мерзкое ощущение… Давно у меня не было такого жёсткого похмелья. А… Где я? На кровати. Но где эта кровать? Куда меня по пьяни занесло? Мне же нельзя так себя вести. Слухи мгновенно расползутся по всей Конохе. А если случилось страшное и я сейчас с кем-то? О Ками, это же ужас! Столько лет была одна, а тут... Вот надо же было так нажраться. Эх… Так! Ой… Без резких движений. Голова лопнет. Сейчас мне надо выяснить следующее. Где я? И что так воняет? Потом придумаю что делать дальше и заодно применю технику для снятия похмелья и выясню что вчера было

С трудом открываю один глаз и сквозь пелену вижу маленькую комнату. На кровати я, за столом у окна сидит Шизуне. Рядом с ней лежит Тон-Тон. Можно сказать мне повезло, но радоваться пока ещё рано. Потому что техника не помогает. Конечно, мне легче, но...

— Воды… — с трудом хриплю, на что Като вскакивает, берёт со стола кувшин и…

Выхватываю у неё посудину и быстро опустошаю. Падаю на спину, смотрю в потолок…

— Ну как ты? — с грохотом подтащив стул спрашивает Шизуне.

— Уже лучше. По мне видно что я вчера пила?

— По тебе видно, что ты вчера умерла. А если судить по запаху, то загнулась ты, недели две назад.

— Ну спасибо. А теперь… Где мы? Как мы сюда попали и что вчера было?

— Ты в общежитии, — начинает Като. — В моей комнате. Я тебя принесла, после вчерашнего. А вчера было… Ты перебрала и попёрлась соблазнять Джирайю.

— Я? — подскакиваю, но от боли хватаюсь за голову и аккуратно ложусь обратно. — Как это?

— Ну, ты перебрала. Очень сильно перебрала. Прям очень. Как никогда. Разработала план как заставить Джирайю снова ползать за тобой. Привела меня к дому Какаши, заставила сесть в кусты, сняла лифчик и пошла.

— О Ками! Като, это уже не смешно. Я, конечно, могу вычудить, но чтобы так…

Видя ехидный взгляд Шизуне, сую руку и… Ну допустим. Это сколько выхалкать надо было?

— А дальше?

— А дальше… Ты жаловалась, заигрывала с ним, но он тебя раскусил, — кривится Като. — Он был… Джирайя всё понял. Он признался тебе, попросил не лезть, но вместо того чтобы уйти, ты поступила как никогда подло. Попросила обнять тебя. И он пошёл к тебе.

— А я?

— Тебя вырвало, — злорадно улыбается Като, как вдруг становится серьёзной и добавляет. — Не лезь к нему.

— А то что? Тебе какая разница?

— Он человек, а не твоя игрушка.

— Был бы человеком…

— Хватит! Всё кончено. Оставь его в покое. Сама не позорься и его не мучай.

— Ладно…

Да, позориться действительно хватит. Но как? Как я могу отстать от него? Это ведь всё, было частью моей жизни. Да мне без этих его нелепых ухаживаний выть хочется. Тем более, он стал таким… Таким… Правильным, серьёзным, уверенным. А я?

— Пойдём, — встав кивает Шизуне.

— Куда?

— На источники. Надо тебя в порядок привести. А то и правда, выглядишь так себе.

— И выпить…

— Никаких выпить! — рявкает Шизуне. — Мне ночи хватило. Тащить тебя пьяную, такое себе удовольствие. Пошли.

— Пошли.