Я пришел за тобой (между псом и драконом)

— Постойте! — крикнула я. Ну не могла я позволить, чтобы при мне просто сожгли кого-то без суда и следствия. Бегом кинулась к Грегори. — Постойте, мистер Дарт! Пожалуйста… Да, наверно, этот гад заслужил смерти! Но прошу вас… Он оборотень, пусть его судят оборотни! Уверена, вы можете это организовать!

Пока я говорила это срывающимся голосом, успела добежать до него и встать прямо перед ним, словно прикрывала собой проклятого Павла. Грегори внимательно посмотрел на меня сверху вниз, медленно, словно, чтобы не напугать меня, поднял руку и коснулся тыльной стороной кисти моей щеки. Тепло, приятно, успокаивающе… Напряжение этого кошмарного вечера тут же начало отступать. Адреналин начал выветриваться из крови… Мне захотелось накрыть его руку свей и удержать ее.

Но Грегори убрал ладонь.

— Ты напугана, Тина, — сказал он. — У тебя шок. Поэтому жалеешь недостойных.

— Пусть его судят! Люди … или оборотни! Прошу вас! — сказала я, бросив взгляд на волка, который уже не сучил ногами и не пытался сбросить магическую сеть, лишь слабо подергивался в ней, лежа на боку и скулил. — Это будет справедливо!

— Мне плевать на вашу дурную справедливость! — жестко ответил Грегори. — Не плевать на тебя, — мягче добавил он. Отвел взгляд, потом со вздохом произнес. — Ладно, Тина. Хоть ты и заставляешь меня марать руки, — усмешка. — Тогда сделка. Я оставлю этого зверька живым до приезда оборотней, а ты … сейчас уедешь со мной. По доброй воле и прямо сейчас. Скоро здесь будет Эрми и заберет нас.

Ах да, подумала я. Как мне не стыдно! Я даже не поблагодарила его.

— Спасибо вам! Спасибо, сэр Грегори! Что спасли меня… и за это тоже! Я согласна.

Честно говоря, в тот момент мне хотелось шагнуть еще ближе к нему и прижаться щекой к его груди, обнять его за талию, и застыть так. Из благодарности, и … потому что мне нужна была поддержка после всего пережитого. И просто потому что прижаться к такому мужчине — счастье.

И согласиться уехать с ним казалось закономерным. Лишь где-то очень глубоко пробежали иголочки опасения, что я соглашаюсь на что-то … слишком серьезное.

Грегори молча улыбнулся и пошел к волку.

Дальше он «работал», а я смотрела. Он убрал серебряные нити, что окружали все тело волка взмахом руки. Вместо них витиеватыми движениями ладони создал что-то вроде бесплотных светящихся наручников и стянул ими передние и задние лапы волка. При этом почти не прикасался к нему. Сходил к машине охранника, принес взрывчатку и что-то вроде лазерной указки — я поняла, что это пульт управления к бомбе.

Взрывчатку он положил на бок волка, и она прилипла к нему без всяких веревок. Павел рыкнул, но Грегори что-то бросил ему, и зверь замер.

И тут меня снова ослепил яркий свет. На этот раз всего лишь фары. На поляну въехала большая черная машина, и из нее вышел Эрми, за ним — еще какой-то помощник сэра Грегори, молодой высокий мужчина в темной куртке.

— Сэр, мы вовремя? — спросил Эрми.

— Да, пожалуй, — сказал ему Грегори. — Итак, Андреус, — видимо это было имя второго помощника. — Скоро здесь будет целая гурьба мохнатых тварей. Передай им вот эту зверушку, — Грегори указал на Павла. — Вот это пульт, если будет рыпаться — взорви. Эрми, отвезешь нас, — добавил он. — Прошу, Тина, — и указал на заднее сидение машины.

* * *

Ник

Домой я вернулся раньше Тины. Специально, чтобы перекинуться и предстать перед ней «собакой». После ее убежденности, что я ей привиделся и упрямого желания отправиться на собеседование, с которым я, проклятье, ничего не мог сделать, мне казалось, что так будет лучше всего.

Может и вовсе не буду перед ней обращаться, побуду ее псом, как бы противно это ни было. Глядишь, и меня самого отпустит. Ведь это вторая ипостась, вернее одна ее половина приковала меня к девушке. Тогда в какой-то момент я просто смогу исчезнуть из ее жизни. Вернее убрать ее из своей. Ведь Тина не была моим свободным выбором, а значит, чем раньше мы расстанемся, тем лучше.

Благодаря печати, что я поставил на нее, чувствовал ее приближение. Конечно, в полную силу, так, что я начну четко ощущать, где именно она находится, печать заработает лишь, если мы переспим, но уже сейчас, подходя к дому, мне было просто понять, что Тины нет. Даже обнюхивать подъезд не нужно.

Конечно я должен был поставить на нее «печать» или метку, как иногда говорят. Мне нужно обеспечить ее безопасность, ведь, если с ней что-нибудь случится, то мне тосковать остаток жизни, выть на ее могиле осиротелым воем. Я содрогался, подумав об этом.

К тому же… мне страшно было представить, что кто-нибудь причинит ей вред, все внутри как-то непривычно рвалось. Так же, как рвалось, когда я несся через кусты, чтобы растерзать тех неудавшихся насильников. Их, кстати, взяли и передали полиции, эти парни и верно изнасиловали и убили двух девушек.