Я пришла, откройте дверь

Устроившись за столом, Динка налила лимонад в стакан, придвинула тарелку поближе и начала есть.

«Хорошо бы когда-нибудь еще раз приехать сюда. Лучше бы летом. И чтоб обязательно повезло с погодой. Нужно спросить у Матвея про речку…»

Но неожиданно попался жесткий кусок шашлыка, который не получилось разжевать. Динка протянула руку к стакану, резко вдохнула и проглотила мясо. Уже через секунду у нее появилась резкая боль в груди и стало катастрофически не хватать воздуха. Она могла дышать, но судорожно и редко. Казалось, что шашлык превратился в кусок пластмассы и сейчас изранит все изнутри.

Динка подскочила, сжалась, простонала и отчего-то прихрамывая, хотя с ногами все было в порядке, устремилась к лестнице. Она не помнила, как вышла на улицу, в висках стучало только одно: «Лера… надо добраться до Леры…»

Свет фонаря освещал пиршество, и Динка со своей проблемой была совершенно ненужной – это она прочувствовала сразу. Но боль не отпускала и не было ни сил, ни возможности вздохнуть полной грудью. Она не могла позвать и поэтому просто дернула Леру за рукав кофты, а когда та обернулась, просипела:

– Помоги… застряло…

– Ты? – изумилась Лера и сдвинула красивые брови на переносице. – Мы же договаривались. – Ее карие глаза недобро блеснули.

– Динка, что стряслось? – Матвей, заподозрив неладное, сделал шаг и внимательно посмотрел на нее. – Бледная какая… Где болит?

Динка прижала ладонь к груди и повторила еще тише:

– Застряло… мясо…

Через секунду она зажмурилась и вновь застонала – «кусок пластмассы» дернулся и пополз вверх.

– Тебе плохо? – раздался обеспокоенный голос Марины.

– Не понимаю… Объясни, что произошло? – потребовала Лера.

Динка открыла глаза, и картинка мгновенно подскочила и смазалась, переплетая желтые и белые огни фонарей. Это Матвей развернул ее, несколько раз довольно внушительно хлопнул между лопаток, затем прижал спиной к себе и так сильно и резко надавил под грудью, что брызнули слезы. Динка замахала руками, закашляла, и кусок мяса выскочил из нее.

– Ничего, ничего, сейчас пройдет, – повторял Матвей, пытаясь успокоить.

– Спасибо…

Воздух в легкие теперь влетал свободно, как и раньше, боль ушла, но во рту появился солоноватый привкус, и тошнота уже подкатывала к горло. С ужасом понимая, что произойдет через считанные секунды, Динка зажала рот ладонями и отступила на шаг, не зная, куда бежать и что делать.

– Динка, дыши! – на всякий случай скомандовал Костик.

– Дыши, слышишь, – поддержала Марина.

– Дайте воды, – потребовал Матвей.

Сердце отчаянно застучало, в ушах зазвенело, Динка сложилась пополам и ее вырвало прямо рядом с Лерой.

– А! – вскрикнула та и отлетела в сторону.

Иногда случаются моменты, которые хочется перечеркнуть и стереть. Они словно черные кляксы расползаются по судьбе, беспощадно закрашивая все хорошее. Динка не представляла, как пережить случившейся позор, а выражение лица Леры говорило о том, что прощения не будет.

Первая ночь любви не состоится – это было ясно. Разве кто-нибудь захочет оставить себе вот такое воспоминание на всю жизнь? А первую ночь помнят долго.

* * *

Лера брякнула сумку на стул, вжикнула молнией, нервно достала кружевную ночную рубашку серебристого цвета, которую раньше Динка никогда не видела, выключила свет, переоделась, села на кровать, взяла подушку, обхватила ее руками и зарыдала.

– Какого черта… почему все так… и зачем я послушалась маму и взяла тебя с собой… ты должна была лечь спать… должна была! – с отчаянием всхлипывала она то вытирая слезы, то убирая от лица волосы. – Как вы мне надоели… Я хочу новую жизнь… совсем другую… И я хочу быть с Матвеем! Ничего ты не понимаешь, тебе вообще все равно… Почему этот вечер такой ужасный… Почему…

Раздавленная чувством вины, сгорая от стыда, Динка лежала тихо, натянув одеяло почти до носа. Что она могла ответить? Как оправдаться? Ничего и никак. Она могла лишь похвалить себя за то, что включила обогреватель, и Лере в ее тонкой атласной ночнушке не будет холодно.

После случившегося Динку все утешали, и вроде никто не посмеялся над ней, но от этого легче не становилось… Лера около беседки тоже произносила торопливые слова поддержки, однако в ее глазах читался шок.

Потом все довольно быстро разошлись. Марина почти сразу стала уносить в дом оставшуюся еду.

– Я больше никогда никуда тебя не возьму! – Лера швырнула подушку на кровать, легла лицом к стене и накрылась одеялом.

Глядя в потолок, Динка пролежала еще час. Дыхание сестры выровнялось, всхлипывания не раздавались.

«Уснула…»

Остро захотелось свежего воздуха. И такого, чтоб замерзнуть. Может, холод отвлечет от душевных мук и постоянно мелькающих в голове мыслей…

Почти бесшумно поднявшись, Динка одернула пижамную кофту, взяла толстовку и спустилась на первый этаж. Надев кроссовки, она повернула торчащий из замка ключ и вышла на улицу. Долгожданный холод нырнул в брючины снизу и пополз вверх по ногам. Ссутулившись, Динка поплелась к скамейке.