Я пришла, откройте дверь

Неожиданно душа наполняется жгучим волнением, и я принимаюсь нервно кусать нижнюю губу. Ощущение такое, будто передо мной раскрывает пасть бездонная пропасть, которая зовет и при этом не обещает ничего хорошего… Утром весы меня порадовали, но какие цифры они покажут послезавтра, если я буду полночи разносить салаты и закуски? Нет, я, конечно, не собираюсь хватать еду с тарелок (ни в коем случае!), но вдруг тарталетки с обжаренными грибами и сырной корочкой или эклер в шоколадной глазури с ванильным кремом совершенно случайно (непонятным образом) проберутся в мой желудок? Что тогда?..

Надо срочно отказываться от второй смены.

– А у меня есть выбор? – интересуюсь с очаровательной улыбкой, излучая любовь ко всему живому на земле.

– Нет! – рявкает Раиса Яковлевна и перед моим носом захлопывается дверь. Вот и поговорили…

Самое лучшее – это доползти до кровати и поспать часиков шесть. Но сон уже перебит, и, спускаясь по лестнице, я принимаю разумное решение о возвращении в свою квартиру. Когда еще у меня будет столько свободного времени? Соберу вещи, поцелую маму и перееду. Потом схожу в магазин и куплю продукты для завтраков и ужинов. Диета будет проходить гораздо веселее, если в холодильнике появятся вкусные продукты. Например, слабосоленая рыба, нежная моцарелла и розовенькие креветки.

Мама провожает меня так, будто я ухожу в армию или уезжаю в далекие края, где практически отсутствует связь с миром. Выслушиваю советы и напутствия, обещаю часто и долго заниматься спортом и тащу два большущих пакета с вещами к лифту.

– Рядом с твоим домом тоже есть школьное футбольное поле! – кричит вслед мама, и я зажмуриваюсь.

На остановке начинаю гадать, какие блюда приготовит Зоя для торжества, и почти каждое предположение вызывает блаженную улыбку. Моя новая диета не предусматривала ночные смены, и пока непонятно, что делать…

* * *

Захожу на кухню, и сердце начинает подпрыгивать от восторга и счастья. На столе стоят длинные узкие тарелки с яркими канапе, сырными шариками, мини-бутербродами с черной икрой, рулетиками из баклажанов, лодочками с творожным кремом и лососем… Завод Слюноотделения начинает свою работу.

– Гости уже подъезжают, пошевеливайся. – Раиса Яковлевна отходит от окна и кивает на стопку белых с розовой каймой тарелок. – Расставляй и смотри не разбей.

Лучше бы она сама расставляла пустые тарелки, а я бы нашла занятие поинтереснее…

Сейчас мне приходится решать наиважнейшую задачу – есть или не есть всю эту вкусноту? Будет же и у нас маленький фуршет. Да?

С одной стороны я на диете и уже достигла некоторых результатов, с другой – ночная смена сожрет много калорий, да и не каждый день я присутствую на таком празднике жизни.

– Есть или не есть, есть или не есть… – бормочу я, расставляя тарелки с невероятной скоростью.

Бегу обратно на кухню и опять замираю перед волшебными закусками. Дома я пообедала салатом из свежих овощей, куском отварной курицы и двумя кружочками моцареллы. А это мучительно мало… Левой рукой хватаю правую руку и запрещаю себе тянуться хоть к чему-то съедобному. Можно же пить воду, причем в неограниченных количествах.

– Рыбные закуски по краям, тарталетки в центр, овощи по всему столу… – командует Раиса Яковлевна, и я подхватываю сразу две тарелки с серебристыми краями. Канапе стоят на них точно солдатики, и мысленно я троекратно салютую им. А потом лечу в сторону гостиной.

Торможу перед холлом и разглядываю гостей. Они смеются, шумно дарят подарки, желают отличной учебы, здоровья и каждодневных успехов. Регина в коротком голубом платье, обтягивающем фигуру, с распущенными по плечам светлыми волосами и вечернем макияжем выглядит года на два старше своих лет. Ни за что не скажешь, что в сентябре ей опять идти в школу. Рядом с Региной ее мать, Мария Константиновна. Она выглядит, наоборот, гораздо младше своих лет – ухоженная стильная красавица. Казимира Аркадьевича пока не видно, и это прекрасно!

Устремляюсь дальше, захожу в гостиную и встречаю внимательный взгляд Кирилла Константиновича. Баташов стоит около кресла и расслабленно держит в правой руке букет роз, бутонами вниз. И на секунду я представляю, будто роскошные цветы предназначаются мне. Но они для Регины.

– Здравствуй, Катя, – произносит Баташов и коротко улыбается.

Мурашки теплой волной бегут по моему телу, и каждая из них отчаянно кричит: «Постой, не уходи!»

– Здравствуйте… – выдыхаю и глупо добавляю: – Не хотите канапе? Они точно вкусные. Особенно с камамбером и прошутто… Ну, я так думаю.

Было бы неплохо, если бы он ответил: «Давай съедим их вместе», но стоит ли на это рассчитывать?

– Спасибо, позже, – говорит Баташов и уходит, а я опускаю тарелки на край стола и касаюсь ладонью щеки.

Лицо горит.

Мне кажется, я сейчас нахожусь в невесомости. Хочется закрыть глаза и стоять так вечно…

Не замечаю, как отправляю в рот канапе и, только почувствовав вкус свежего хлебного мякиша, икорного масла и помидорки черри, понимаю, что совершила преступление века. Меня уволят! Оглядываюсь (никого нет), облегченно вздыхаю, спокойно дожевываю и спешу обратно на кухню.