Я пришла попрощаться

Мой отец рассказал Вам, что и до рождения Саванны Донна-Фей была нездорова. Я знала, что ее лечили в Сиднее и поселили под опекой в Тамворте. Почему я тогда ей не помогла?

У меня есть только один ответ: в то время я была занята собой. Я думала, как мне выбраться из рыбацкого городка, где я родилась. Как создать жизнь, напоминающую жизнь моих одноклассниц, с которыми я училась в школе-интернате. Меня беспокоило продвижение по карьерной лестнице. И я забыла о своей сестре. Да, я не могла представить, что дела обстоят настолько плохо. В итоге мне пришлось столкнуться с проблемами.

Мне кажется, если бы я была рядом с Фэт и отцом, когда они нуждались во мне, когда слушалось дело Сэта, я смогла бы им помочь. Я бы нашла людей, которые вырвали бы Фэт из рук Хайнца и заставили его признаться в содеянном.

Мы бы нашли способ оставить Сэта дома.

Вот что нужно было делать. А я находилась на расстоянии шестнадцати тысяч километров и успокаивала их по телефону.

Я не оправдываю себя: я сделала свой выбор. Я была очень далеко, а мои родные нуждались во мне.

Во всяком случае, до настоящего времени мы не знали, что можем помочь Сэту, Ваша честь. Я осознаю, что это нас не оправдывает. Но мы были уверены, что если решением суда ребенка забрали у матери, то это значит, что и его родственники не имеют права принимать участие в его жизни.

Насколько я помню, с того дня, как я услышала, что Сэт попал в больницу, нам говорили, что он умирает.

Сейчас он тоже может умереть в любой момент. Конечно, тогда нам нужно было выступить и сказать: «Он жив, и, пока он жив, мы бы хотели быть в его жизни». Но мы этого не сделали.

Может, мы думали, что это не наше дело? Мы просто не хотели, чтобы это было нашим делом.

Сейчас, после всего, что случилось, после смерти Саванны, болезни Фэт, когда наши сердца разбиты, нам сообщили, что Сэт жив и передан под государственную опеку, потому что никто из членов его семьи не интересовался им и он никому не нужен.

Это неправда, Ваша честь.

Сэт нужен нам, мы в нем нуждаемся. Я понимаю, что это будет проблемой для некоторых людей, дающих показания в суде и рассказывающих о семье Атлеев. В их словах будет доля правды. Но Сэт нам необходим. Он нам нужен, каким бы он ни был».

Глава 21 Виолетта Боуэн

«Уважаемый судья,

пишу Вам для того, чтобы выразить благодарность. Мне кажется, Вы не часто слышите такие слова, поэтому позвольте мне их повторить. Благодарю Вас!

То, что Вы сделали, очень важно. То, что Вы сделали, необычно.

Я хочу представиться и рассказать о себе. Вот уже два года я работаю волонтером в Сиднее, в центре по уходу за пожилыми людьми. Сэт Атлей-Хайнц, Сэт Атлей, — если вы не возражаете, я буду называть его по имени, по которому его знают, — ребенок, который находится под моим наблюдением.

Несколько недель назад я с огромным удовольствием представила Сэта Атлея членам его семьи. Долгое время я думала, что этого так никогда и не произойдет.

Я надеялась, что это случится, я молилась и в то же время думала, смогут ли они позаботиться о мальчике. Сейчас я понимаю, что смогут, они доказали это.

Когда я думаю, что они могли потерять его, а он мог потерять их, мне становится не по себе.

Я навещала Сэта один раз в неделю после того, как он был переведен из отделения интенсивной терапии в дом для престарелых, или, как теперь это называют, центр по уходу за пожилыми людьми.

Позвольте рассказать Вам, как я оказалась в центре и как начала ухаживать за маленькими детьми.

Я хотела бы сказать о том, что центру необходима помощь волонтеров для ухода за детьми, живущими в таких домах.

Я хочу, чтобы люди знали, как это нужно для детей — внести хоть какое-то разнообразие в их жизнь, особенно в жизнь детей с ограниченными возможностями. Людей немного пугает эта работа, они не знают, что делать.

И, уверяю Вас, не важно, сколько Вам лет, какие у Вас навыки. Мне, например, семьдесят два года. Нам всегда требуется пара свободных рук.

Как я попала в центр? Я вышла замуж в двадцать один год. Мы с мужем — католики. Оба надеялись, что скоро у нас будет ребенок, это даже не обсуждалось. Мы просто ждали, но это ожидание продлилось три года. В ту пору нравы были строгими: ребенок должен был появиться на свет сразу после свадьбы. Моя мама переживала за меня, и мы с мужем уже готовы были обратиться к врачу, и вдруг я забеременела.

Всю беременность я была стройной, как скрипка. Однажды я вышла в сад собирать абрикосы — и у меня отошли воды. Меня привезли в местную больницу. Ребенок родился мертвым. Мне только дали что-то понюхать, и больше я ничего не помнила. Когда я пришла в себя, то спросила о ребенке, но даже не услышала ответ, потому что снова потеряла сознание.

В тот же день, позже, мой муж позвал священника. Когда тот пришел и спросил: «Вы будете крестить ребенка?», мой муж ответил: «Ребенок умер».

В те дни такое часто случалось с женщинами. Мой муж пришел в больницу с гробовщиком, и они похоронили ребенка. Муж не сказал мне, где его могила, так было принято.