Я продолжаю влюбляться в тебя…

Когда восходит солнце
И над морем
Все небо заливает синева,
Мы звукам пробужденья
Молча вторим
В предчувствии чудес и волшебства.

И музыка прозрачная струится,

Пронзает нас и уплывает вдаль.
И мы с тобой – как две большие птицы
Иль как одна нежданная печаль.

Я к небу вновь протягиваю руки

И ты душой к нему устремлена.
И мир вокруг – лишь голоса да звуки,
Как будто вся природа влюблена.

Прекрасный миг! Бессмертное мгновенье!

Соединенье душ, рожденье дня.
И волны бьют, отсчитывая время,
Которое несется сквозь меня.

И море вновь предстанет на минуту

Загадочным ожившим существом…
Ловлю себя на мысли,
Что как будто
С тобою мы вторую жизнь живем.

«Как близко друг от друга…»

Как близко друг от друга —
Жизнь и Смерть…
Но Небо не поделится секретом:
Кто должен быстро
Путь свой одолеть,
Измученный болезнями при этом,

А кто по жизни счастливо пройдет.

И долгой будет легкая дорога…
Мы о себе не знаем наперед.
И только просим милости у Бога.

Как близко друг от друга —

Жизнь и Смерть…
Всего-то расстояние —
В двух датах…
Хотел бы я достойно умереть,
Орлом в полете
Иль в бою солдатом.

«Я из отеля рано вышел…»

Я из отеля рано вышел
В апрельский звон,
В чужую речь.
Сияло солнце над Парижем
И Сена продолжала течь.

Все для меня здесь было внове. —

И Нотр-Дам, и Тюильри.
И встреча с позднею любовью,
Зажженной от его зари.

Не потому ль Париж отныне

Мне стал милее во сто крат.
…Звучит в нем дорогое имя
И светит твой весенний взгляд.

1989. Париж

«Туман с утра…»

Туман с утра…
Нелетная погода.
Над взлетной полосой
Притихли небеса.
Наверно, было так
Судьбе угодно —
Не разлучать еще нас
Три часа.

Но вот пошли последние минуты.

Прощальный взгляд.
Прощальный взмах руки.
И небо мне сочувствует
Как будто…
Бесстрастности высокой
Вопреки.

Обратный путь мой

Был еще печальней.
Ночная мгла
Спустилась на Москву.
И вижу я —
Твой одинокий лайнер
Летит в тумане
Сквозь мою тоску.

2007

«Я словно космонавт…»

Я словно космонавт,
Опутан проводами.
Лежу, забыв свой кардиоизьян.
И думаю – как был бестактен Дарвин,
Произведя нас всех от обезьян.

Какая мы родня орангутанам,

Когда они по-прежнему зверье?!
Века проходят, исчезают страны…
А Дарвин нам талдычит про свое…

Мы в дарвинской легенде не повинны.

К тому ж еще одна есть про запас:
Вон как похожи на людей пингвины,
Быть может, и от них понарожали нас?

Хотя, конечно, и в людской породе,

Свои орангутаны тоже есть…
Они порою и в чины выходят.
Их можно всех по пальцам перечесть.

Но верю я другому объясненью

Происхожденья жизни на Земле:
Мы все – от Бога.
От любви весенней,
От света на божественном челе.

«В Храме, дома…»