Читаем Я промазал, опер – нет полностью

Этот ублюдок убил девочку лет десяти. Белокурый ребенок лежал на спине, двумя руками прижимая к себе голубоглазую куклу с белыми бантами. Во лбу темнела небольшая дырочка, прикрытая локоном слипшихся от крови волос. Стиснув зубы, я наклонился к ребенку, приложил пальцы к щеке, которая, как я и предполагал, еще не успела остыть. Рука моя дрогнула, и я неосторожно задел куклу. «Я – Маша!» – звонким, с китайским акцентом голосом сообщила она. В голове тренькнул колокольчик, сгущающимся эхом отозвался заливистый детский смех, ухнул сыч, гавкнула убегающая собака... Психику мою трудно сломать, но можно выгнуть в сумеречную полусферу. Надо было что-то делать, чтобы ослабить давление на нее. И я уже знал чем себя занять...

Моя машина находилась далеко, пока дойдешь до нее, пройдет не меньше получаса. А рядом с палаткой стоял старенький «Опель» с мятым задним крылом.

Но прежде чем направиться к машине, я инстинктивно вынул из кобуры табельный «ПММ».

Я не охотник, и ружье с собой не брал. Но пистолет прихватил – и чтобы дома без присмотра не оставлять, и на всякий случай, который, увы, наступил.

Понятно, что убийца уже скрылся с места преступления. Но ведь я мог ошибаться, и тогда он, возможно, где-то рядом. К тому же пистолет в руке послужил мне громоотводом, в который ушел излишек злости. Оружие настраивает на агрессивный лад, но оно же и успокаивает, примерно так же, как и погоня.

С пистолетом в руке я осторожно подошел к машине, открыл дверь в надежде увидеть ключ в замке зажигания. Но его не было, поэтому мне пришлось вернуться к трупу мужчины. Я склонился над ним, аккуратно исследовал карманы куртки, нащупал и вынул ключ, вернулся к автомобилю.

Только взялся за дверную ручку, как откуда-то из прибрежных кущ вышла плотного сложения девушка лет двадцати. Быстрая, порывистая, энергичная, и охотничий дробовик в ее руках органично сочетался с сильными на вид руками.

Я мог бы подумать, что это убийца вернулся к месту преступления. Но ведь ясно же, что мужчина, женщина и ребенок были убиты не из охотничьего ружья. Во-первых, если бы стреляли жаканом, пулевые отверстия были бы крупней. А во-вторых, ружье стреляет громко, и я бы услышал грохот выстрела. А ведь я даже не догадывался, что происходило за холмом, хотя и находился в каких-то двух-трех километрах от него. Значит, преступник убивал бесшумно.

В отличие от меня девушка и не думала анализировать обстановку. Она заметила и трупы, и пистолет у меня в руке; этого ей вполне хватило, чтобы спустить на меня собак.

– Стой, сволочь! – вскидывая ружье, истошно крикнула она.

Я мог бы остановиьтся, но девушка все равно бы выстрелила. Судя по искаженному злостью лицу, она не контролировала себя. Я ее понимал, но в угоду ее чувствам умирать не собирался. В ответ стрелять – тем более. Водительская дверца открыта, ключ в руке...

Я запрыгнул в машину, но голову поднимать не стал. И правильно сделал. Под грохот выстрела в боковое стекло угодил плотный картечный сгусток, прошел надо мной и выбил окно с другой стороны. Ни одна дробина не задела меня, только квадратики разбитого стекла осыпали с головы до ног.

Второй выстрел оказался менее метким, чем первый. Картечь визгливо скребнула по крыше машины и разлетелась в никуда. К этому времени я уже завел мотор и глубже забрался в салон «Опеля. Не поднимая головы, изловчился выжать сцепление и включить первую скорость.

Очередной выстрел отправил картечь вслед отъезжающему автомобилю, пронес ее вдоль салона, правее от центра, продырявил подголовник пассажирского кресла. Мне везло, и машина стремительно удалялась от места преступления, пока не затерялась в гуще темнохвойного леса.

Я удрал от девушки, оставив после себя дурную славу. Ведь теперь она будет думать, что это я убил ее близких родственников. Ведь погибшие мужчина и женщина могли быть ее родителями, а девочка – ее сестрой. Если так, то как же она сейчас жалеет о том, что не смогла остановить меня метким выстрелом.

Разумеется, после всего случившегося девушка вызовет милицию, затем даст описание моей внешности, возможно, ей хватит информации, чтобы составить мой фоторобот. Она видела пистолет у меня в руке, и одно это намертво впечатает меня в графу «подозреваемые». Если, конечно, я не смогу оправдаться.

«Опель» с ревом несся по разбитой лесной однопутке, которая к тому же не успела просохнуть после последнего дождя. Сплошная глина – где-то темно-коричневая, где-то рыжая с краснотой, а местами почти белая. Я как мог внимательно всматривался в дорогу, стараясь не уничтожить свежий след колес, которые оставил уезжающий преступник. А еще этот след помог мне выбрать правильный путь, когда я оказался на развилке двух дорог.

Перейти на страницу:

Похожие книги