Я путешествую одна

Миа сдержала еще один зевок и пошла заказать вторую чашку кофе. Единственный способ быстро прийти в себя. Кофе. Много кофе. Чтобы привести голову в порядок. И тело. Ей снился лабиринт зеркал, из которого она не могла выйти, чувствуя себя запутанной и плененной. Чувство сидело глубоко внутри. Она заказала двойной эспрессо и как раз собиралась отнести его к своему столику, когда вдруг обратила внимание на двух женщин за столиком у стойки, ведущих личный разговор, но довольно громкими голосами.

Она не могла не услышать их разговор.

– Мы все перепробовали, но ничего не вышло, – сказала одна.

– Уф-ф, у тебя не получается или у мужа? – спросила вторая.

– Так и не выяснили.

– Какой ужас.

– Да, если бы не группа поддержки, я бы никогда не пережила это. Только он, он не хочет говорить об этом, – сказала первая женщина.

– И вы думаете об усыновлении?

– Я очень хочу, но он, он против, думаю. Он не хочет об этом говорить.

– Как глупо. Помочь ребенку, у которого нет родителей. Это же для всех хорошо.

– Да, я так и считаю, но он…

– Извините, – сказала Миа, подойдя к ним. – Я не хотела вам мешать, но я просто не могла пройти мимо темы вашего разговора.

Женщины посмотрели на нее.

– Вы говорили о группе поддержки? Что это за группа поддержки?

Первая женщина выглядела немного обиженной, но все же ответила.

– Группа поддержки женщин, которые не могут иметь детей. А что?

– Моя подруга… – сказала Миа, но передумала. – То есть я… я не могу иметь детей.

– Бедняжка, – сказала первая женщина, сразу изменив отношение. Она уже не была обижена – новый член в клубе.

– Это в Осло? – спросила Миа.

– Да, в Белере.

– А много таких мест?

– Да, они повсюду есть. Где вы живете?

– Большое спасибо, – сказала Миа. – Обязательно схожу туда.

– Всегда пожалуйста, – сказала женщина. – Вы думали об усыновлении?

– Подумываю об этом, – сказала Миа, забрав свой кофе со стойки. – Большое вам спасибо.

– Мы должны держаться вместе, – подмигнула женщина.

– Да, должны.

Миа мигнула в ответ и понесла чашку к своему столику. Зазвонил телефон.

– Миа.

– Это Людвиг, ты занята?

– Нет.

– Я кое-что нашел. Про общину.

– Что же?

– У нас есть на них дело. Началось несколько лет назад. Жалоба. От дома престарелых Вельвен в Хёнефоссе.

– Продолжай.

– Община уже делала это раньше. Получала наследство от стариков.

– В Хёнефоссе?

– Да, три дела. Все отозваны, решены через компромисс.

Дом престарелых в Хёнефоссе. Дом престарелых Хёвиквейен. Между ними должна быть связь.

– Ты сможешь достать списки сотрудников на нужный нам период?

– Уже работаю над этим, – сказал Людвиг.

– Можешь еще кое-что проверить для меня?

– Могу.

– Можешь посмотреть, существовала ли группа поддержки бесплодных женщин в Хёнефоссе до исчезновения ребенка?

– Конечно. Сделаю это завтра утром, как только они откроются.

– Очень хорошо. Есть что-нибудь новое по Малин Штольц?

– По-прежнему бесследно исчезла.

– Мы найдем ее.

– Если кто-то и сможет, это будешь ты, – сказал Людвиг.

– Спасибо, Людвиг.

– Не за что.

– Увидимся завтра.

– До встречи.

Миа положила трубку, осушила чашку одним глотком, надела куртку и вышла из кафе с улыбкой на лице.

63

Мии Крюгер ничего другого не оставалось, кроме как жалеть Холгера Мунка, когда он сидел рядом с ней на пути в общину в Белере. Они вместе работали над бессчетным количеством дел, но она ни разу не видела его таким измотанным. Он сидел с сигаретой в зубах и смотрел на дорогу пустым взглядом. Волнение поглотило обычно такого спокойного следователя. Это дело глубоко проникло в его собственную личную жизнь. Малышке Марион угрожают. Малин Штольц удалось согнуть Холгера до такой степени, что он больше не мог выпрямиться.

– Ничего по дому престарелых? – спросила она спокойно.

Мунк помотал головой.

– Похоже на то, что Малин Штольц ведет две жизни, – продолжил он. – Люди знают ее по работе, но никто не общался с ней в свободное время.

– Ты поговорил со своей матерью?

Миа не знала, удобно ли спрашивать об этом, но в сложившейся ситуации спросить было нужно, отбросив все сомнения.

Мунк кивнул.

– Человека, управляющего общиной, зовут пастор Симон.

Мунк еле смог выговорить имя. Он выглядел совершенно разбитым. Может быть, Анетте все же была права? Может быть, его стоит отстранить от дела? Сейчас она уже склонялась к тому, чтобы согласиться с этим.

– И все? Без фамилии?

Мунк вздохнул и покачал головой.

– Пастор Симон, это все. Я попросил Габриэля проверить все по нему.

– А Лукас Валнер? Она знает, кто это такой?

Мунк кивнул.

– Он помощник этого пастора.

– И ты видел их обоих?

Миа знала, что это тоже был не самый приятный вопрос, но все-таки задала его.

– Видел, издалека, – кратко ответил Мунк, открыв окно в машине.