Я путешествую одна

Она много раз работала с Анетте, но они не были в близких отношениях. Миа толком не знала почему – в Анетте все было хорошо. Она была умна и всегда приветлива. Адвокат по образованию, очень талантливая и отличный сотрудник специального отдела. Наверное, дело в том, что Миа вообще не относилась к своим коллегам как-то по-особенному. За исключением Мунка, конечно же, но с ним другое дело. Были ли у нее вообще близкие отношения с кем-нибудь? С друзьями из Осгордстранда она не говорила уже много лет. После того как не стало Сигрид, она замкнулась еще больше. Может быть, это неправильно? Может, у нее могла бы быть хорошая жизнь за пределами работы? Теперь уже не имеет никакого значения. Раскрыть это дело – и обратно на Хитра. Обратно к Сигрид. Она погладила букву С на браслете. Почувствовала себя в безопасности.

– Я с ней не говорила, мне все передал наш коллега из Грёнланда. Но я думаю, она та, кто нам нужен.

– Она знала о цифрах за воротником?

Анетте кивнула и перестроилась в другой ряд.

– Мк.10:14. «Пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им». Думаешь, это что-то, связанное с религией?

– Пока рано говорить, – сказала Миа и надела темные очки.

За окном было очень светло, теплое весеннее солнце для других, но не для нее. Она чувствовала себя так, будто ее тело больше не выдерживает никаких ощущений. Накануне вечером она попыталась посмотреть телевизор, но только заработала головную боль. Ей даже пришлось попросить Холгера выключить радио в его кабинете. Они ехали дальше в тишине. Миа заметила, что Анетте мучает любопытство, но она не подает виду. Остальные вели себя точно так же. Вежливые улыбки, скрывающие любопытные взгляды. Конечно не у тех, кто ее знал. Карри, Ким, Людвиг – хотя и они тоже. Как ты? Как ты жила? Ты выздоровела, Миа? Мы слышали, ты сошла с ума. Побрилась налысо? Пыталась покончить жизнь самоубийством на острове где-то во фьорде? Краем глаза она увидела, что Анетте смотрит на нее. В воздухе висела куча незаданных вопросов, но Миа пока была не готова к ним. Она решила ответить на них как следует чуть позже. Ей нравилась Анетте. Может, им вдвоем стоит сходить выпить пива или что-то в таком духе? Или не стоит. Почему одно, почему другое?

Пойдем, Миа, пойдем.

Почему ты одна, так далеко?

Когда они повернули на Сандвика, пошел дождь. По машине забарабанили капли, но Миа не снимала солнечные очки. Она закрыла глаза и слушала звуки. Капли о ветровое стекло. Шум мотора. На мгновение ей снова стало одиннадцать, она на заднем сиденье в машине отца, суббота, и они едут домой из Хортена, с работы отца. Она снова почувствовала его запах, услышала журчащий голос, вспомнила его руку в кожаной перчатке на руле. Он свободно рулил одной рукой, когда мамы не было в машине.

Давай споем, Миа?

Давай, начинай, видишь, видишь!

Вот я еду, мы прекрасны оба видишь, видишь, нет разницы между мной и тобой, видишь, видишь!

Еще раз!

Еще раз?

Да!

Миа улыбнулась за темными очками, почувствовала в себе ту маленькую девочку, от бабочек в животе у нее пошли мурашки и раскраснелись щеки. Как же просто все было тогда! А теперь никого не осталось. Только она одна.

Машина остановилась, и Миа вернулась в реальность.

– Вот и приехали, – сказала Анетте, выходя.

Миа положила очки в бардачок и тоже вышла. Дождь перестал – это был всего лишь местный кратковременный ливень. Мягкое весеннее солнце вышло из-за облаков и показало им путь к маленькому желтому зданию на краю Сандвика.

На окне вывеска «Ателье Йенни». На двери – старомодная табличка «ЗАКРЫТО». Миа постучала, и к двери сразу подошла милая, но взволнованная пожилая женщина.

– Да? – сказала она, не открывая дверь.

– Миа Крюгер, отделение полиции Осло. Отдел расследования убийств, – сказала Миа и показала свое удостоверение через стекло, чтобы успокоить даму.

– Полиция? – переспросила женщина и бросила на них нервный взгляд.

– Да. Мы можем войти?

Было очевидно, что эта милая старушка была в шоке после статьи в газете, ей потребовалось некоторое время, чтобы открыть дверь. Старые трясущиеся руки никак не могли справиться с замком, но вот наконец она повернула ключ. Миа спокойно зашла внутрь и еще раз показала старушке свое удостоверение. Женщина закрыла за ними дверь и снова быстро заперла ее. Она стояла посреди маленького разноцветного зала, не вполне понимая, что ей нужно делать.

– Вы Йенни? – спросила Миа.

– Да, извините, где мои манеры. Что за день, я вся дрожу! Йенни Мидтхун, – сказала старушка и протянула свою маленькую ручку Мии.

– Это ваше ателье? – спросила Анетте и огляделась.