Я РаспутинЪ. Книга 3

Граф неловко встал, бочком-бочком пошел к двери. Ну и отлично! Целый час выиграл себе — а то сиди, спорь о бюджетных статьях с главой фракции правых. Еще бы и выторговал себе что-нибудь. Тема лоббирования — быстро проникла в широкие массы депутатов. Зубатов докладывал, что в столице уже появились «жучки», которые за определенную мзду предлагают провести в бюджете нужную статью, продвинуть «правильный» указ…. Прямо пора принимать закон о лоббизме и выводить всю эту деятельность из тени. Если не можешь запретить — возглавь.

В дверях Бобринский разминулся с капитаном.

— Григорий Ефимович, все работаешь! — упрекнул меня Стольников — Уже девятый час. Отпустил бы хоть домой Анну Александровну!

— У меня сегодня вечером куафер — тихо произнесла Танеева.

— Хорошо, езжайте, казаки вас довезут — вздохнул я, потянулся в кресле. Организовать что ли спортивный зал в подвалах Таврического дворца? Так и не долго жиром заплыть. Работа то сидячая…

Девушка быстро собрала свои бумаги и упорхнула.

— Хороша маша, да не наша — капитан облизнулся вслед девушке, быстро закрыл дверь кабинета — Гриша! Поехали в кабаре!

— В Питере появилось кабаре? — удивился я.

— Никита Балиев открыл на днях.

— Это тот, который организовал «Летучую мышь» в Москве?

— Да, он. И я уже там был — надо сказать все поживее, чем в старой столице. Канкан, кокотки… А вчера в Питер из Парижа приехала такая танцовщица! — Стольников облизнулся — Боже, что она вытворяет на сцене…

Я прислушался к себе. Да, надо развеется…

— Ну поехали. Сейчас я позвоню Самохвалову.

Я набрал начальнику службы безопасности, сообщил, куда мы собираемся ехать. Попросить организовать сопровождение, но не казаками, которых за версту видно, а охранниками в штатском.

Пока ехали — капитан расспрашивал о моем визите в Царское. По императорской семье был нанесен сразу тройной удар, который они выдержать не смогли. Во-первых, первая женщина-авиатор. Газеты написали про Танееву, Кованько подтвердил, что да, Анна поднималась в воздух (мое участие было опущено) — и вот, весь мир судачит и обсуждает русского пилота в юбке. В Таврический потянулись репортеры — но моя секретарша дичилась, интервью давать отказалась наотрез. Это еще больше подогрело интерес публики. И царской семьи тоже.

Второй удар — требование Алексея вернуть своего дружка по играм. Дмитрий теперь был при мне в Думе, в Александровский дворец не заглядывал. А царевич уже привык. Начал ныть, скандалить.

Наконец, пасхальные богослужения. Тут уже не выдержал Никса. Хороший повод, Аликс давит с Танеевой, Алексей с Дмитрием — и вот, пожалуйста, приглашение. Взял с собой бывшую фрейлину царицы, сына, прикатил сразу целым кортежем из нескольких авто. Впечатлил. И сразу обрушил на Никсу новость о залежах нефти в Бугульме. Перед самым отъездом от Менделеева пришла подробная записка по результатам экспедиции, с оценкой залежей и ожидаемой динамикой добычи.

Ее и показал царской семье:

— Большие деньги ждут Россию — подал царю таблицу с цифрами доходов бакинских промыслов. — В прошлом году было выкачено и вычерпано около 400 тысяч пудов жижи — это почти половина мировой добычи. А прикамская нефть может дать не меньше. Да если хоть и половину, тоже прибыток немалый. И возить ближе, трубу до Камы кинуть — всего верст сто пятьдесят, чай, не Баку-Батуми, гор нету. А уж по Каме да по Волге — баржами наливными.

В бумагах Дмитрий Иванович по моей просьбе рассчитал три варианта: радужный, обычный и осторожный. И по всему выходило, что вложения даже при осторожном варианте окупятся крайне быстро! А если учесть, что количество бензиновых и дизельных моторов растет с каждым годом, как на дрожжах — то и еще быстрее. Туда же подшил и справку от Крылова о нефтяном отоплении котлов на флоте, как наиболее перспективном. Обложился бумагами со всех сторон, чисто бюрократ какой.

По дороге в церковь, Николай вник в расчеты, впечатлился. Царь все еще сильно злился на меня, но магия нефтяных цифр произвела впечатление. Особенно на жадноватую Аликс, ей император не мог отказать в том, чтобы ознакомиться с моими (ха! С Менделеевскими!) выкладками.

В ходе богослужения, Никса то и дело оглядывался на меня, даже что-то шептал на ухо Аликс. Та согласно кивала и шептала в ответ.

Разговлялись мы уже почти ночью, в большой компании придворных и чиновников. Под празднование был отведен весь Концертный зал Варенги. Пиршество продолжалось долго, аристократия удивленно на меня пялилась — совсем недавно Распутин палил из пулемета по графьям да баронам и вот он уже, развалившись на стуле рядом с императором, пьет малагу. Ничего не понятно.

— Короче, Никса дает денег из своих накоплений на разработку месторождений — резюмировал я нашу встречу с царской семьей для Стольникова — Бери казаков, езжай в Сызрань к Елене.

— Зачем казаки? — удивился капитан.

— Сопровождать деньги августейших… хм… пайщиков.

* * *