Я Распутинъ. Книга вторая

— Я в 5-м году давал концерты в поддержку бастующих. Некоторые… превращались в митинги.

— У нас власть добрая — отмахнулся я — Те дела уже забыты, надо идти дальше.

— У нас власть злопамятная! — ожесточился Федор, заматывая горло шарфом — И вам еще все припомнят!

— Почему же? — удивился я.

— А кто палача выслал из России? — Шаляпин подошел к окну, распахнул его — Хорошо то как!

— Кого же вы имеете в виду? — спросил я, догадываясь.

— Я про НикНика. И его семеновцев, которые умучали в Москве тысячи обывателей, железнодорожников…

— А про Александра Войлошникова поговорить не желаете?!? — вспыхнул я.

И тут же остыл. Внимательно посмотрел на Шаляпина. Сколько ему? Тридцать? В самом расцвете… Удастся ли переубедить?

— Это вы о ком??

— О казни помощника начальника Московской сыскной полиции. На глазах его детей и жены!

— Он был из Охранки!

— Нет, не был. Войлошников не имел касательства к политическим делам.

В стройной картине мира Шаляпина образовалась большая трещина. Туда я вбил еще несколько аргументов и все-таки убедил. Выступит. Без «Дубинушки», но правда и без «Боже Царя храни». Не настаивал. Зато исполнит «Течет река Волга», про которую Федор уже где-то слышал.

— Настоящая русская песня! — восхищался Шаляпин. — Кто же автор? Не знаете?

Хорошо борода есть, а то было бы видно, как я покраснел. А так нет. Морда кирпичом, насупленный взгляд. Покачал головой.

— Хорошо, — протянул великий бас, — я согласен.

* * *

Результаты выборов оказались ошеломительными. Небесники получили 182 мандата! Из 441-го депутата Думы. Еще бы сорок мест и мы взяли половину нового российского парламента. Больше всего потеряли правые — они получили только пятьдесят мандатов. Октябристы тоже значительно просели — не добрали и 150 мест. Совсем мелкие фракции оказались у левых. РСДРП, трудовики, прогрессисты — провели в Думу всего 30 человек. Ну тут я не при делах — Столыпин так подкрутил выборное законодательство, что и следующую Думу будут называть «помещичьей».

Еще 52 депутата было у кадетов. Тоже потеряли.

В трауре были и национальные движения. Мусульмане, польское коло и белорусско-литовская группа смогли получить лишь 26 представителей. Что любопытно, в Думе должно было быть 445 депутатов. Включая 4 членов от Великого Княжества Финляндского. Но они так и не были избраны из-за бойкота.

— В России всего три сезона — горевал капитан, пока мы с пробуксовкой ехали к Таврическому дворцу на открытии 3-й Думы — Самый долгий — просто грязь. А еще грязь засохла и грязь замерзла.

Ночью и правда слегка подморозило, но не так, чтобы дороги стали удобными для проезда. Какая-то каша из талого снега и воды.

— Ништо! — подбодрил я Стольникова — Вот сейчас мы примемся за Русь-матушку засучив рукава. Замостим дороги, пустим железку по всем губерниям…

— И самолеты по всем городам — хмыкнул капитан, зная мою любовь к авиации.

В самой Думе я сначала провел собрание фракции. Многих, да что уж там скрывать, большинство, депутатов я банально не знал. Пришлось знакомиться. Выборочно поднимал, узнавал из какой губернии, из какого сословия. Больше всего было крестьян, потом шли мещане, в основном из иоаннитов. Эти предвыборную кампанию вели ответственно, выполняли все указания ЦК партии. Несколько купцов и промышленников, с десяток чиновников, в основном из земств.

Настроения была восторженные. Половина новоявленных депутатов даже не ожидала, что пройдет в Думу — многие срочно собирали деньги на билет в столицу с соседей и общин. И в этом, разумеется, я увидел недоработку партии, пнул под столом Стольникова.

— Разберемся — мрачно цыкнул зубом капитан — Поди уже и воровать из кассы начали. Велю устроить проверку.

— Устрой — покивал я, повысил голос привлекая внимание аудитории — Содержание, получаемое депутатами — четыре с лишним тысячи рублей в год. Билеты и прочие расходы — обязательно вернем!

В зале собраний фракции раздался удивленный гул. Четыре тысячи для многих были огромными, непредставимыми деньгами. В столице, если не шиковать, жить в общинных домах, ходить пешком, пятьдесят рублей в месяц — вполне недурно, сто — очень прилично, а уж триста…

После знакомства с фракцией, собрались узким кругом. Вернадский, Булгаков, Муромцев, Шаховский. От «капитала» был Барушин, от толстовцев — Горбунов-Посадов и бывший иоаннит Филимон Гостев. Позвали также пару важных, но не входящих в ЦК депутатов — Перцова и Шацких. Так сказать, СМИ и работа и с молодежью. Почти теневое правительство. Добавь разных силовиков и заезжай в Зимний.

— Я тут побродил по кулуарам — первым начал Стольников — Октябристы воду мутят. Есть там у них там такой Балашёв, бывший поручик. Помещик-воротила — 330 тысяч десятин в Киевской и Подольской губерниях. А еще…

— Никодим Николаевич — мягко осадил капитана Булгаков — Ближе к делу!

— Да… так вот этот Балашёв якшается с Пуришкевичем и Шульгиным от правых. Хотят коалицию подписать и двинуть своего председателя на голосование. Кадетов тоже зовут.