Я решил стать женщиной

— С академии, с академии: О-о-ох! — длинно вздохнула я. — Увольняться надо, надо выделить неделю и посвятить её этому. Приеду и займусь. Хватит тянуть. Стыдоба. Ведь предлагала им зарплату мне не платить: Так нет, всё равно платят. И премию эту: Тьфу! Как назло, ежемесячно.

— Жалко. Помнишь, как мы познакомились в ней?

— Помню, — ответила я и замолчала. Это были бессмысленные разговоры, начинающиеся с воспоминаний о нашем знакомстве и заканчивающиеся обязательно воспоминаниями о разводе и кто в этом виноват. Я не виновата — знала я. Я во всём виноват — знала Маша. Лиза, слава Богу, не винила нас, а просто любила обоих. Спорить на эту тему мне не хотелось, и я перевела тему.

— Лиза! — крикнула я своему ребёнку.

— Что? — откликнулась она.

— А ты знаешь, что твой папа утонул в детстве?

— Как утонул? Ты же живой, — Лиза сделала смешное удивленное лицо. Я схватила её за ногу, притянула к себе, обняла и поцеловала.

— Что ты такие мордашки делаешь, Лизуля? Я тебя сейчас зацелую.

— Папа, отпусти, — она обычно всегда начинала вырываться, если я или Маша начинали её целовать. — Почему ты живой, если ты утонул? Ты, как всегда, меня обманываешь.

— Я тебя никогда не обманываю. Сейчас расскажу. Я зашел в воду:, мама была на берегу, Вика тоже, еще какие-то наши знакомые были: На пляж все всегда компанией собирались, и народу на пляже всегда было много. Я не понимаю, почему сейчас никто не ходит загорать и пляж пустой. Я захожу в воду: Слышь, Маш?

— Да, — откликнулась она.

— Захожу в воду, — продолжила я, — а море спокойное-преспокойное. Я захожу по грудку, а раньше в детстве круто считалось зайти по грудку или по шейку:

— А я уже большая, я по шейку запросто захожу. Смотри, — Лиза вскочила и хотела уже бежать к воде.

— Куда!? Ты только вылезла, губы синие. Пока не согреешься, в воду не пойдешь. Подожди, послушай, я дорасскажу. Захожу я по грудку, кричу: «Мама! Я по грудку вошел». Мама: «Молодец!» Я дальше иду. Захожу по шейку, прямо под подбородок, а море спокойное, но все равно поднимается и опускается, оно меня поднимает, относит чуть-чуть дальше, и опускает, а я уже цыпочками скребусь, а идти не получается к берегу.

— А твоя мама? — Лиза состроила уже другую мордашку, такую же милую и смешную, эта мордашка волновалась за своего маленького папу, сострадала ему и очень хотела помочь.

— Моя мама, это твоя бабушка. Знаешь?

— Да, знаю. Папа, рассказывай давай, — торопила продолжение дочка.

— Ну, вот: Мама, Вика и все остальные сидят и болтают:

— А чего ты, позвать её не мог? — спросила Маша.

— Стыдно было, думал: «Что я маленький что ли?» И еще стыдно, что только что хвастался: «Смотрите, я по грудку:», а теперь кричу: «Помогите!».

— Вот тупица! — Маша с равнодушием к моей судьбе доедала рыбу.

— Я только Лизе буду рассказывать, — и отвернулась от Маши. — Меня относит и относит: Я уже понял, что не выберусь на берег сам и что утону. Я смотрю на маму, мне было так обидно, что она не смотрит в мою сторону. «Мамочка, я же сейчас захлебнусь, и ты никогда меня не увидишь, посмотри сюда:» А она сидит в полосатом черно-белом купальнике, кто-то что-то рассказывает, все смеются, а я плачу. Голову я уже подняла ртом вверх. И уже, когда волна находит на меня, глотаю соленую воду и: Потом ничего не помню.

— Папа! А почему ты сейчас живой? Ты же утонул, — Лиза нетерпеливо дёргала меня за руку.

— Я-я-я пришё-ё-л с другого света, — загробным голосом, как в церковным хоре, я страшно протянула эти слова.

— Ай! Боюсь! Мама, спаси меня, — Лиза вскочила и спряталась за Машу.

— В общем, когда увидели, что меня нет, поискали по пляжу, слава Богу, долго не увлекались этими поисками. Дальше, наверное, обычная бабская истерика. И как в кино, недалеко загорал тренер по плаванию, он меня и вытащил. Вообще, весь пляж нырял, искал меня, но вытащил именно он. Вытащили, откачали, я этого уже не помню. Помню только, мама показывает на чужого дядю и говорит: «Вон, видишь того дядю? Пойди, скажи ему спасибо, он тебя спас». Я подошла, промямлила: «Спасибо». Вот и всё.

— А если бы ты утонул, меня бы сейчас не было, — неожиданно философски изрекла моя маленькая Лиза.