Я ревную не тебя! (СИ)

– Поэтому мы решили назвать нашего сына именами наших отцов, – сказал Джейс, поднимая взгляд на Роберта и Стива. – Так что перед вами Стивен Роберт Вейланд, – произнес с улыбкой парень, а Брокк и Вейланд удивленно посмотрели на детей.

– У меня нет слов, – выдохнул Роберт. Это был первый раз, когда Джейс назвал его отцом. За все эти годы они с Маризой настолько привыкли к парню, что ни в чем не отделяли его от Алека, Иззи и Макса. Он всегда был для них сыном, и Лайтвуды знали, что он любит их так же сильно, как и они его. Но сегодня парень сделал то, что просто вынесло Маризу и Роберта на седьмое небо от счастья. Этот его поступок очень многое значил для них.

– Вы уверены, дети? Не пожалеете? – спросил Стив, которого тоже до глубины души тронуло решение ребят.

– Абсолютно уверены, пап, – ответила Корни, искренне улыбнувшись. Мариза и Хелен взяли своих мужей под руку и тепло улыбнулись, посмотрев на внука. Достойных детей они воспитали.

END THE FLASHBACK

Следующий год пролетел, словно один день. Дети росли не по дням, а по часам. Каждый день приносил новые изменения, новые эмоции, новые впечатления. Порой даже не замечаешь, как быстро меняется жизнь вокруг тебя, и как сильно меняешься ты сам.

Сейчас на улице холодный месяц декабрь. Двадцать четыре дня назад в Идрисе зажгли памятные свечи, которые вот уже третий год подряд зажигают первого декабря – в день победы над Валентином. Эти свечи – это символ памяти обо всех погибших в той войне. Страшно подумать, прошло уже три года. А такое чувство, будто все это было только вчера.

– Алек, иди сюда, – крикнула с кухни Клэри, подключая сферу, чтобы парень её услышал. Она вместе с Иззи и Корни сейчас заканчивала приготовление праздничного ужина. За эти три года Изабель, наконец-то, научилась вкусно готовить и теперь могла соревноваться даже с Клэри и Джослин. А сегодня был очень важный повод для приготовления ужина – Рождество. Сегодня в Институте Нью-Йорка соберутся все родственники и друзья, которые в такой праздник должны быть вместе. Вообще, охотники не часто отмечают подобные праздники, но вот уже три года подряд Рождество празднуется по всем традициям. А после рождения Эли и Майка охотники даже елку стали ставить и украшать комнаты на рождественский манер. Вот и сегодня вся большая семья соберется в гостиной Института, где стоит большая елка, которую украшало молодое поколение нефелимов вместе со своими детьми. Двойняшкам уже почти два с половиной года, а Мие – почти два годика, поэтому процесс наряжания рождественского дерева вызвал у них огромнейший интерес и восторг. Было очень интересно и умилительно наблюдать за тем, как эти три неугомонных малыша бегают по комнате, нацепив на себя рождественский дождик и весело смеясь. Но еще больше смеха вызывали Алек и Саймон, которые бегали за детьми, обмотавшись таким же дождиком.

– Ну, вот куда запропастился этот нефелим? – проворчала Кларисса, когда через пять минут после того, как она позвала Алека, тот не пришел.

– Готова поспорить, что они с Саем и Джейсом опять играют с детьми, – с улыбкой сказала Иззи.

– Да я тоже в этом не сомневаюсь, – согласилась с ней Лайтвуд. – Только Эли и Майк еще не одеты к празднику, а я просто не успеваю сделать все сама.

– Так иди и проверь их, а я доделаю за тебя этот салат, – сказала Корни, забирая к девушки из рук нож. – Заодно проверь, как там Стив. А то, сдается мне, Джейс все еще не уложил его спать.

– Хорошо, я быстро, – произнесла рыжеволосая нефелимка и вышла из кухни, направляясь на четвертый этаж. Сначала ребята вместе с детьми были в общей гостиной, но девушки вытеснили их оттуда, ведь нужно было накрывать на стол, а малые мешали. Вот они и переместились в гостиную Лайтвудов, где стояла еще одна елка, только меньших размеров. Магнус с помощью своей магии украсил весь Институт, теперь дух Рождества витал в каждой комнате. Еще подходя к гостиной, девушка услышала звонкий смех своей дочки, и не менее заразительный смех мужа.

– Александр Гидеон Лайтвуд, я, между прочим, уже дважды тебя звала, – строгим голосом произнесла Лайтвуд, останавливаясь на пороге комнаты. Но злиться у неё не получалось, ведь картина, которую она увидела, была чертовски милой.