Я родилась пятидесятилетней. Книга вторая (СИ)

— Хорошо, тогда давай условимся, что тупой из нас троих ты, а этот милый цветочек, — Каллен небрежным жестом указал на меня, — ты руками не трогаешь, а в устном разговоре обращаешься к ней тихо и нежно. Если я вдруг не услышу нужной нежности, то я кое-что в твоем организме подкручу, и ты запоешь, аки Фаринелли, понял?

Парень кивнул, вампир отпустил и, подмигнув мне, пошёл по своим делам, весело насвистывая.

— А к-кто такой Фаринелли? — осторожно спросил меня Майк, со страху не ошибившись в прозвище певца.

Я потрепала его по плечу:

— Кастрат, Ньютон, кастрат, — сочувственно ответила я, глядя вслед неожиданному заступнику.

Закончив свои дела, я, не дожидаясь Бо, поехала домой. Его машину уже починили, так что ездили мы отдельно. Хотя иногда он меня баловал, заезжая утром.

Думая, что приготовить на ужин, я мысленно составляла опись холодильника. Куда не глянь, выходил клин, а это значит, что нужно снова позлить своим присутствием милую кассиршу Дейзи.

Интуиция кричала, что она мне не обрадуется.

Интуиция не обманула. Стоило мне открыть дверь, как в меня маленькой торпедой врезался Банни.

Место встречи изменить нельзя…

— Держите его, он украл шоколадку! — визжала Дейзи, спеша к нам и размахивая руками.

Я почувствовала, как у мальчика вспотела ладошка от страха, но он не вырывался, не пытался отдернуть руку, он просто смотрел на меня обиженными влажными глазами.

— Что здесь происходит? — тихо спросила я подоспевшую кассиршу.

Совершенно не хотелось повторения второй части «Марлезонского балета», но, кажется, придется… Ох, Банни…

— Он украл шоколадку! — завопила женщина, показывая пальцем на ребёнка.

— Я оставил вам все свои деньги! — шмыгнул ребенок, вытирая сопли рукавом куртки.

«Merda…» — мысленно спародировала я подругу Зару, понимая, во что вляпываюсь.

— Твоих грошей точно не хватит, чтобы оплатить эту шоколадку! Ты украл её! — отрезала Дейзи, пытаясь выудить ребёнка, который прятался за мной и явно искал защиты.

— Пожалуйста, тише, — попросила я, пытаясь собрать мысли в кучу, от их криков разболелась голова.

— Я не собираюсь быть тише! Этот парень — малолетний преступник! Он подрывает устои человеческого общества! Где его понимание основ частной собственности? Наш мир рухнет, если мы проигнорируем это безобразие!

Я подняла бровь, удивившись её патетике. А потом мне вспомнился прекрасный русский адвокат Плевако и его почти анекдотичные защитные речи:

— Вы правы, Дейзи… Сколько страшного видел наш мир. Вымирали динозавры, рушились горы, высыхали реки, извергались вулканы, дробились материки… Метеориты били нашу землю, потом пришли люди, начали подстраивать этот мир под себя, вели войны, брат шёл на брата, испытывали ядерное оружие на мирных городах, фашисты вытравливали народы… Всё пережила земля, лишь удивительнее и сильнее становилась человеческая цивилизация. Но вот случилось непоправимое… Банни украл у вас шоколадку. Этого мир, конечно, не переживёт, — пафос на этом во мне кончился, и я устало попросила Банни:

— Малыш, отдай шоколадку Дейзи, ты совершил ужасный поступок.

Мальчик без вопросов отдал сладость пристукнутой кассирше.

— А теперь пошли, заберём твои деньги.

После пересчёта оказалось, что малышу не хватило двух центов.

— Два цента, мисс Дейзи. Обычно эту сдачу даже не забирают при расчёте. Но сегодня вы потеряли меня как клиента из-за этих двух центов. Всего вам доброго, — пожелала я спокойно, взяв мелкого за руку и направившись на выход.

Значит, сегодня у нас будет паста.

— Банни, зачем ты туда пошёл один? — спросила я мальчика, когда мы уже были в машине.

— Я хотел встретить тебя.

— Но, Банни, я живу в другом месте, а если бы меня там не оказалось?

Малыш надулся.

— Но ты же там оказалась…

Что возразить, я не нашла.

Мы ехали к дому мальчишки, и да, я была не пристёгнута, слишком поздно вспомнив, что сегодня папа заступил в дорожный патруль. Но мудрая мысля, как говорится, успела опосля… Проехав мимо обедавшего сендвичем папы, я увидела его однозначный жест, которым он скомандовал мне прижаться к обочине.

Попала.

Обернувшись к перепуганному несостоявшемуся воришке, я подмигнула и попыталась сделать что-то, чтобы он перестал выглядеть жертвой похищения:

— Видел когда-нибудь шерифа в шоке, заяц?

Мелкий отрицательно помотал головой.

— Тогда вот что… Когда выдастся момент, назови его дедом. Но помни, так можно делать только в моём присутствии и только с этим мужчиной.

В окно с моей стороны вежливо постучали.

Я улыбнулась шефу как ни в чем не бывало и медленно, с усилием, опустила стекло.

— Какие-то проблемы, шериф? Уверена, что я не превысила скорость.

— Я буду чувствовать себя спокойнее, если ты будешь ездить пристёгнутой, — не поддержал моей шутки отец. — Чей это ребёнок?

Я посмотрела на хмурого папу, который, вроде, не собирался сильно меня ругать, понимая, что с повязкой и в ремне безопасности ужасно неудобно водить машину.

Слава богу, уже в понедельник можно будет снять это убожество.

— Неужели не узнаёшь? — я состроила удивлённое лицо, потрепав мальчишку по тёмно-рыжим вихрам.