Я родилась пятидесятилетней...

Я была права, мой отец ждал меня всё это время с нетерпением. Организационные вопросы в школе он взял на себя, мне оставалось только послать ему копии документов и список уроков. Мои нежно любимые предметы с усложнённой программой остались в Финиксе, в Форксе же был только средний и пониженный курс, за что Чарли виновато оправдывался. Ладно, у меня достаточно выигранных олимпиад, чтобы даже из этой слабой школы поступить в Гарвард. Я настояла, чтобы в моём расписании было побольше химии в ущерб тригонометрии. О биологии старалась даже не думать.

Мой переезд планировался ровно после зимних каникул. Я хотела отпраздновать Рождество с мамой, так как не знала, смогу ли ещё хоть раз увидеть её. Было страшно. Несколько раз я даже порывалась позвонить отцу и отменить переезд. Мама, кажется, чувствовала это, поэтому всё чаще заводила не раз закрытый разговор, приводя новые и новые аргументы.

Но одного она знать не могла. Неведомая сила тянула меня в Форкс. Он даже начал мне сниться. Я понимала, что это ненормально… И несмотря на все свои страхи, я не могла отменить поездку. Или могла?

Доверю дело случаю. Кто-то бы назвал это ребячеством, но после аварии, я начала внимательнее относиться к маленьким подсказкам жизни.

Подойдя к книжной полке, я, закрыв глаза, ласково коснулась корешков… Обхватив случайный томик, я открыла его почти в самом конце и ткнула пальцем в строчку, а прочитав, замерла:

Бывает в жизни всё, бывает даже смерть…

Но надо жить и надо сметь…

О’кей, Судьба… Вижу, ты настроена решительно…

***

16 января 2005 года (воскресенье) - 17 января (понедельник)

Через неделю Рене довезла меня до аэропорта. Бедная мама до последнего надеялась, что я передумаю. Но маленький томик Сирано Ростана уже сделал выбор за меня. А уж судьбе после собственной аварии я научилась доверять. Да и грех не попытаться, шансы ведь есть.

Я пообещала маме отписаться, как только доеду до дома, и часто звонить… Персиковый сок в кафе аэропорта показался безвкусным. Хотя, возможно, это из-за волнения. Пять часов в самолете до Порт-Анжелеса я не могла заснуть, пребывая в каком-то нервном возбуждении, которое обычно рассудительной мне было не свойственно.

Нужно успокоиться… Вдох-выдох…

За годы спокойной жизни в Финиксе ты явно отвыкла от крупных неприятностей, Белла, а сейчас понимаешь, что летишь навстречу, возможно, крупнейшей и последней опасности своей короткой новой жизни. Прошлая жизнь перед глазами не мелькала. Охотно пользуясь знаниями и опытом, я почти перестала вспоминать свое детство и юность, так как старые блеклые картинки заменялись на яркое настоящее.

Я слишком поздно осознала, как изменилась за последние пятнадцать лет. И дело даже не в новой стране и влиянии её первичных институтов на развитие моей личности. Конечно, Рене и Чарли, как родители, оказали влияние на меня, но больше поверхностно. Сильнее всего я поменялась просто потому, что у меня появилась возможность допустить эти изменения. После года неподвижности комы, во время которой я думала о своих прошлых мечтах, сейчас я по-настоящему смогла оценить шанс, который подарила мне новая жизнь.

Последние годы я всё время куда-то бежала, боялась, что не успею, что всё это вдруг прервётся. Семья, увлечения, друзья, книги, музыка, приключения, путешествия. Я брала от этой жизни столько, сколько никогда не посмела бы взять в прошлой. Я научилась жить сегодняшним днём, хотя ещё пятнадцать лет назад имела чёткий план, казалось бы, на всю жизнь. Я чувствовала в себе силы быть на гребне волны, подхваченная быстрым течением, и мчащейся на огромной скорости по океану судьбы, я чувствовала, как сама укрощаю эту жизнь. Тем неприятнее было осознавать, что эта игривая, но могучая волна несла меня прямиком в Форкс, ставший нынче пристанищем семьи вампиров.

Папа встречал меня на патрульной машине, что сильно выделяло его на общем фоне. В носу немного защипало. Мне так не хватало его в Финиксе…

После того, как он заметил в толпе меня, его лицо будто разгладилось. Поравнявшись с ним, я крепко обняла его, желая почувствовать себя на миг в безопасности тёплых рук.

— Я скучал, дочка, — прошептал отец мне в тёмную макушку.

— Я тоже, пап. Кстати, я взяла с собой скрипку, как видишь… Попытаюсь за полтора года объяснить тебе, что скрипач в доме - не всегда хорошо… — я изображала бодрость и радость, как могла.

Чарли усмехнулся и забрал мой чемодан с новыми тёплыми вещами, так что в руках у меня остался только футляр и маленькая сумочка с документами. Сгрузив багаж, он галантно открыл мне дверь.

Путь до Форкса пролетел быстро. Я оживлённо рассказывала новости Финикса, убедила отца, что Фил к моему отъезду имеет слишком косвенное отношение, чтобы шериф Свон беспокоился, рассказала, какими правдами и неправдами мама пыталась отговорить меня от отъезда, как дела у Светы, дедушки Роба и много всего ещё. Я непривычно стремилась заполнить тишину, направляя всю лишнюю энергию в слова. И, что удивительно, это помогло. Заходя в родной дом, полный старых воспоминаний, я была почти спокойна. Даже счастлива.