Я рожден(а) для этого

В машине воцаряется молчание. Издалека доносятся крики толпы, которые чем-то напоминают шум прибоя. Мы почти на месте.

Если подумать, не только тревожность виновата в том, что я себя паршиво чувствую. Вообще-то я действительно нервничаю из-за выступления. Плюс, как обычно, беспокоюсь из-за самых разных вещей – которые, строго говоря, не стоят того, чтобы из-за них переживать. На данный момент список «Причин, по которым Джимми не может уснуть по ночам» возглавляет подписание нового контракта, на пятки ему наступает возвращение домой после тура, и где-то за ними маячит сегодняшняя церемония награждения West Coast Music Awards (читай: первое живое выступление в Америке). Просто еще один концерт, да-да. За маленьким исключением: в зале будут присутствовать лучшие музыканты мира и люди, которые о нас слыхом не слыхивали, а не подростки, уже заучившие наши песни наизусть.

Все меняется слишком быстро, меня одолевают радостное волнение и страх, и мой мозг просто не знает, как с этим разобраться.

– Не понимаю, чего ты нервничаешь. Мы же наконец выступаем в «Долби»[1]. – Листер от возбуждения подпрыгивает на сиденье, на его лице – широкая ухмылка. – Серьезно, я сейчас обосрусь от счастья. Давайте, не кисните!

Роуэн морщит нос.

– А можно обойтись без туалетных шуточек, пока на мне «Бёрберри»?

– Если про тревожность говорим, то и про дерьмо можем. По сути, одно и то же.

Алистер Бёрд. Одного взгляда на него хватает, чтобы понять: со вчерашнего дня он не прикасался ни к спиртному, ни к сигаретам. С виду его действительно переполняет энтузиазм, но он сам не замечает, как стискивает зубы. И мешки под глазами тоже говорят о многом. После случая на шоу «Икс-Фактор»[2], О Котором Мы Больше Не Вспоминаем, наш менеджер Сесили установила для Листера особое правило: никакого алкоголя за пять часов до появлений на публике. Курить в дни выступлений ему тоже нельзя, хотя обычно он никуда не выходит без пачки сигарет.

Впрочем, со стороны и не скажешь, что у Листера какие-то проблемы. Для всех он прекрасный, идеальный, безупречный и так далее и тому подобное. Его фирменный стиль «я только что вылез из кровати» – небрежность в духе Джеймса Дина или моделей Кельвина Кляйна. Сегодня на нем куртка-бомбер от Луи Вюиттона и рваные черные скинни-джинсы. Листер хлопает меня по спине, немного не рассчитав силу.

– Ну ты хоть немного рад? – спрашивает он, не переставая улыбаться.

Ему трудно не улыбнуться в ответ.

– Конечно.

– Отлично. А теперь вернемся к главному вопросу: каковы шансы, что я столкнусь с Бейонсе и она сообразит, кто я такой?

Я отворачиваюсь к тонированному окну – из-за него Голливуд кажется темнее, чем на самом деле. Сердце, охваченное страхом и предвкушением, колотится слишком быстро. На меня накатывает волна сильного чувства, имя которому – поверить не могу, что я здесь. Сейчас это случается со мной все реже, но иногда я все же вспоминаю, какой странной жизнью живу.

И какой чудесной. Как мне повезло.

Я бросаю взгляд на Роуэна. Он смотрит на меня, на губах – легкая усмешка.

– Ты улыбаешься, – говорит он.

– Заткнись, – отвечаю я, хотя он прав.

– Мальчики, советую расслабиться и наслаждаться происходящим, – подает голос Сесили. Она сидит, скрестив ноги, и неотрывно смотрит в телефон. – Со следующей недели график у вас будет напряженнее некуда.

Сесили – единственная из нас, кто хоть немного похож на нормального человека. Для церемонии она выбрала синее платье, тугие черные кудряшки уложены на одну сторону, на шее болтается шнурок с бейджиком. Из дорогих вещей – только большой айфон в руке.

Сесили Уиллс – менеджер нашей группы. Она старше нас лет на десять, не больше, но при этом все время указывает, что нам делать, куда идти, где стоять и что говорить. Без нее мы бы понятия не имели, чем занимаемся.

– Не нагнетай, – закатывает глаза Роуэн.

– Я просто держу руку на пульсе, малыш. Новый контракт в корне отличается от того, по которому вы работаете сейчас. И вам еще привыкать к жизни после гастролей.

Новый контракт. Вернувшись домой из евротура, мы подпишем новый контракт с нашим звукозаписывающим лейблом «Форт Рекордс».

Новый контракт означает более продолжительные гастроли. Больше интервью, больше крупных спонсоров, больше мерча – и, главное, мы наконец отправимся покорять Америку. Наш сингл в США недавно вошел в десятку лучших, но нам организуют настоящий тур по Штатам, чтобы мы завоевали американскую аудиторию – а вместе с ней, быть может, и весь мир.

И мы, конечно, всеми руками за. Никто не возражает против того, чтобы наша музыка звучала во всех уголках планеты, а имена вошли в учебники истории. Но все эти интервью, гастроли, участие в чужих концертах и прочее в утроенном количестве, честно говоря, не вызывают у меня особого энтузиазма. Более того, такое будущее пугает.

– Нам обязательно сейчас об этом говорить? – бормочу я.

Сесили продолжает что-то печатать в телефоне.

– Разумеется, нет, малыш. Можем вернуться к дерьму и тревожности.

– Отлично.

Роуэн тяжело вздыхает.