Я рожу тебе детей (СИ)

Юлька посмотрела на меня виновато.

— Он так переживал, Лер. Никак не мог понять, что тебя так сильно тревожит. Ну, я ему осторожненько рассказала. А он то ли разозлился, то ли расстроился. Не понятно. Сказал, что дети — это важно, но не самое важное. Вот как все обернулось-то. Кто б мог подумать. Мы все боялись, что он к детям подбирается, чтобы нагадить, а он порядочный и нормальный. Тебя любит. И ты с ним счастливая. У тебя лицо совсем другое стало.

И не только лицо. Жизнь совершенно другая стала. Лучше, насыщеннее, интереснее. Сейчас я цвету, а до Олега будто засыхала…

— Ладно, ничего страшного не случилось. Рассказала и рассказала. Он все равно бы узнал чуть позже.

— Не сердишься? — радостно вздохнула Юлька.

— Нет, — покачала я головой. — Пойду я. А то мой Отелло сердиться будет, что я тихонько удрала от него.

Уже в подъезде меня догнал Никитос. Поймал возле лифта.

— Лер, а Лер, — спросил он страшным шепотом. — Это что, получается, ваши дети будут мне братьями и сестрами?

В сердце толкнулась тихая грусть. Но я постаралась запихнуть ее подальше.

— Ну, как-то так и получается.

— С ума сойти! — взъерошил он волосы таким знакомым жестом. Но я уже научилась не вздрагивать, когда находила в Никите черты и жестсы его отца. — Развели детский сад! Мало мне Линки и Сашки! И еще вон Юлька родит скоро. А там и вы…

Он возмущался яростно, высказывал так, будто мы все вокруг виноваты. Но я знала правду: дело не в том, что ему это не нравится. Дело в его очень большой ответственности. Никитос не может по-другому. И это тоже досталось ему от отца.

Я помнила, как он учил Линку драться и, как мог, следил за ней; я помнила, как он охранял Юльку, что нелегко носила своего первенца; как нянчился с Сашкой, хоть и бесконечно бубнил и возмущался.

То же самое происходило с ним и сейчас. Он осознавал: наши со Змеевым дети, если им суждено родиться, будут ему не чужие. И это как-то должно было вписаться в картину жизни Никиты Васильева.

— Ничего не могу поделать, — сделала я мордочку кирпичиком, — смирись! Тебе с этим жить, как и всем нам!

Он одарил меня таким взглядом, что впору было пощупать волосы — не задымились ли, и рванул домой.

Ничего. Переживет. Я бы посоветовала ему после школы подумать о профессии, связанной с детьми, но лучше об этом и не заикаться пока. У всех Змеевых гены сложные, неизвестно что еще может вылезти. Главное, чтобы второй Глеб не получился, а остальное вполне можно пережить.

— Какое счастье, что я замуж выхожу раньше! — бессовестно радовалась Света. Мне предстояло на ее свадьбе свидетельницей быть. — А то где бы я искала того, кто меня под венец поволочет?

— Под венец тебя и Веня вполне способен транспортировать. А я так — закорючку в книге регистрации браков поставлю.

— Ну не скажи, — покачала она головой, — не без твоего участия все случилось. Если бы не ты, свадьбы не было бы. И Вени. А так… одно к одному, как денежка к денежке. Кстати, Веню пан-отец наследства лишил, — расхохоталась Светлана, задрав голову к потолку. — Как будто кто-то нуждался в его подачках. Венька у меня красавец! Контракт выгодный подписал. За ним теперь бегают, высунув язык. У него что ни песня, то шедевр попсы! И стихи он удивительные к музыке находит.

«Не то что сам сочиняет», — выразительно «проговорила» она глазами, и теперь смеялись вместе.

— А хочешь, я тебе погадаю? — коварно выдала она, и я дрогнула.

Хотелось. Очень. Спросить о детях. Так хотелось, что я открыла рот, но вместо просьбы покачала головой.

— Нет, Свет. Но спасибо.

— Вот и правильно. Ты молодец, Лерчик. Сильная. Не хочешь заглядывать. Другие б сломались. А ты у меня ух! — тряхнула она белоснежными волосами.

Светку мы выдали замуж в дождливый день ноября. Дождь лил, как из ведра.

— К счастью и богатству! — радовалась она.

— Нам не страшен сильный дождь! — вопил счастливый Венька, подхватывая свою невесту на руки перед Дворцом бракосочетаний и обходя лужу. Светка визжала, как истинная ведьма. Очень счастливая ведьма, у которой все сложилось и благодаря пророчествам, а может, где-то и вопреки им.

— У нас девочка будет! — делился со мной Венька уже после росписи.

Змеев недоверчиво качал головой. Там срок такой, что ни одно УЗИ пол не увидит.

— У Светомузы в роду первыми только девчонки рождаются! Будет очередная ведьма в непонятно каком поколении. Муза Гороховская — как вам? Но потом обязательно сын! Светик говорит, что вряд ли, но я точно говорю: у нас будет сын!

Вот уж кто оптимист, уверенный в собственных предсказаниях…

Папа его так и не почтил своим присутствием свадьбу единственного сына. Впрочем, никто об этом и не жалел.

Позже, как и говорила Светлана, он еще пытался делать прыжки, чтобы нагадить, но его потуги успеха не имели. Видимо, силы не те, запал не тот. Это были, скорее всего, попытки привлечь внимание сына. Каким бы он гадким ни был, но Веньку по-своему любил, хоть и странною любовью. А одиночество, как известно, оставляет шрамы, которые никого не красят, даже мужчин.