Я рожу тебе детей

И то, что она беспокоилась о нем, тоже омыло Змеева, как теплая пенная волна. Он ей не безразличен, пусть и чужой пока. Нет, он прав. ЕГО. Настоящая. А все остальное… обязательно придет. На все нужно время. И он готов ждать столько, сколько понадобится.

Глава 27

Лерочка

— Я вызову такси, — сказала, как только мы пообедали.

Слишком много Змеева. Меня это пугало почти до икоты. То, что я к нему испытывала и чего хотела.

— Я отвезу тебя, — забрал он грязные тарелки из моих рук. — Не надо, я сам. Ты гостья.

Сам значит сам. Подумаешь, не очень-то и хотелось.

— Не надо, — попыталась я отвоевать собственную независимость, — я прекрасно доберусь на такси, не стоит меня так опекать.

— Надо, — отрезал Олег, — возражения не принимаются. Я должен быть уверен, что ты благополучно добралась до дома.

— Для этого есть телефон, — мягко напомнила ему я.

— Телефон — само собой. Я отвезу тебя. Мне так будет спокойнее.

Невозможный мужчина. Но лучше подчиниться, чем бесконечно спорить. Тем более, что Змеев похож на скалу — от него все отскакивает, и он поступает по-своему, если решил.

Телефонами мы наконец-то обменялись в машине.

Он укутал меня в другой плед, хоть я уже и не мерзла. Пусть. Забота его приятна.

— Какие планы у нас на завтра?

Я чуть на сиденье не подскочила. У нас? Он что, решил взять меня измором?!

— У меня завтра очень четкие планы: я работаю.

— До которого часа? Я заеду. Поужинаем вместе. Выберу ресторан на свой вкус.

— А может, сделаем перерыв? — снова попыталась я пробить лбом его гранитную твердолобость. — После работы я уставшая и не всегда разговорчивая.

— Меня все устраивает. Значит поужинаем и помолчим. А потом я отвезу тебя домой.

— У меня есть своя машина, если ты забыл вдруг.

Он посмотрел на меня так, будто я ляпнула какую-то глупость.

— Я бы тебя и на работу отвез с утра, — заявил этот наглый пират. — Но видишь — я ценю твою независимость и личное пространство, не надоедаю. Поэтому в котором часу мы встречаемся?

— В семь! — буркнула я, понимая, что от Змеева не отвертеться.

— Отлично, — чуть сильнее сжал он руль и прибавил газу.

Естественно, он провожал меня до квартиры. Безусловно, напросился бы на чай, но, видимо, неплохо читал мою деревянную морду лица, а поэтому лишь на прощанье провел губами по моему виску.

— До завтра, Лер, — вздохнул так, будто мы расставались на год. В голосе его читались тоска и обещание.

Лифтом Змеев пользоваться не стал — легко сбежал по лестнице вниз. Я смотрела ему вслед. Стояла до тех пор, пока его шаги не утихли, не растаяли среди подъездной пыли, и только потом зашла внутрь квартиры.

Я вдруг поняла, что не хотела, чтобы он уходил. И, будь он понастойчивее, я бы уступила.

— Хорошо что ты ушел, Змеев, — произнесла я вслух, чтобы приободриться и вытряхнуть из головы мысли об Олеге. Два дня знакомству, а я уже готова его не только в квартиру пустить.

К концу дня мне почти удалось восстановить душевное равновесие, но вечером позвонил папа.

— Как там женишок поживает? — поинтересовался он после приветствий и вполне обычных фраз о погоде и здоровье.

— Отлично, — сделала я «морду кирпичом», понимая, что это не праздный интерес. — Лучше всех, — добавила едко и замерла в ожидании, потому что понимала: это не вежливый интерес, а разведка перед боем.

— А, ну привет передавай. Мы тут с мамой заедем на днях. Он грибов хотел домашних попробовать. Ну, и так кое-что привезем. Давно мы тебя не баловали.

Я застонала. Хорошо, что не вслух. Потому что баловали они меня не так давно — вся лоджия заставлена их баловством — банками да склянками, которые и поедались только при случае, если кто-то ко мне в гости забегал. Чаще всего, это делал сам папа, что бдил за моей честью, как коршун.

— Не надо приезжать! — вспылила я, как трактор на бездорожье. — И приветы свои прибереги для личной встречи. Если ты проверяешь, со мной ли он — не со мной. У нас пока не те отношения.

— Ага. Пока, — многозначительно зацепился папа за слово. — Ну, это хорошо. Это правильно. Молодец, женишок. Не спешит.

«Или я не спешу», — подумала, но ничего не сказала. И даже обидно немного стало: Змееву, значит, папа верит, а мне — нет. Я, значит, слабая, не могу мужчину оттолкнуть, по его мнению.

— Ты вот что, Валерка, к парню присмотрись. А то мама тут волнуется. Тебе, чай, уже не восемнадцать.

Я так рот и открыла. Это впервые у нас такой разговор. Я вроде все время маленькая да несмышленая, а тут, видишь, в девках засиделась вдруг.

— А то, что у жениха семья была да двое детей растет, не смущает, нет? — сама не знаю, зачем вывалила подробности. Но, как говорится, рано или поздно все равно бы узнали. Уж лучше сразу. Чтобы потом никаких недоразумений не получилось.

— А я справки навел, ты что, дочь, за дурака меня держишь? Я все ж подполковник, как-никак. Связи имеются, да. Думаешь, я твоего Никитовича не просканировал? И вроде детишек у него нет, а?

— Есть, — мстительно получилось, — двое. И не от жены.

Папа на минуту заткнулся. Крякнул.

— Бросил на произвол? — разморозился он, подумав.

— Нет, не знал об их существовании.