Я русский солдат! Годы сражения

Т. Фельгенгауэр: – Ну, мне кажется, вы просто не видели, как выглядит Curiosity, иначе вы бы не стали проводить такие сравнения.

Тут много очень сегодня заявлений сделал председатель Счетной палаты Сергей Степашин. И цифры, которые он называет, если честно, просто ужасающие. Каждый год из средств, выделяемых на госзакупки, похищают триллион рублей. Триллион рублей. Расхищается 1/14 консолидированного бюджета страны, ситуация критическая. Ну и мы слышали в последнюю неделю: и с Оборонсер-висом скандал, и с ГЛОНАССом. Тут и про Минздрав тоже немного говорят. В общем, куда ни посмотришь, везде все вот это. Что происходит? Как такое допустили? Или тоже все, как Сергей Иванов, два года смотрели и молчали?

А. Проханов: – Мне кажется, есть такие две реки, два потока, через которые русские деньги уходят из России и служат совершенно другим, хорошо, если никаким, а то и прямо антироссийским целям. А первый и самый главный поток был сформирован при Ельцине и прекрасно существовал при Путине, и продолжает теперь существовать – это так называемый финансово-экономический блок в правительстве, который когда-то возглавлял Кудрин. Финансовая политика Кудрина и его последователей такова, что всякая заработанная в России копейка через определенные трансформации переходит в ценные бумаги и в экономику других стран. А Россия не получает здесь ничего, ни копейки – все это уходит туда, на Запад, и там питает чужую цивилизацию, чужие авианосцы, чужие орбитальные группировки и чужих нобелевских лауреатов. Это один поток.

Второй поток не менее страшный – это поток, связанный с тем, что 85 % российской собственности принадлежит олигархам, сырьевым олигархам. И активы вот этих огромных корпораций уже переведены туда, на Запад. И этой собственностью управляют из зарубежа. И здесь эта собственность практически не оставляет даже налоговых остатков – налоги платятся там, в оффшорах или в других европейских или американских штатах и компаниях.

И вот эти наши огромные достояния – ресурсы, руды, нефть, лес, сталь – все, что когда-то было создано в сталинском Советском Союзе, создано страшными трудами и усилиями (Норильск-Никель), все, что было создано великими трудами, для того чтобы потом питать наше развитие, идти на университеты, на больницы, на науку – все это уходит туда. Россия – нищая и голая.

Плюс воровство. Я не знаю, куда идут эти воровские деньги. Наверное, в каком-то смысле они тоже идут за границу. Или они превращаются в эти дворцы, в эти услады. В общем, Россия сворована, сворована страна в целом. Можно даже посмотреть, какие отрасли. Скажем, сейчас сворована армия. Мы видим, что армия сворована целиком. Оружие армейское своровано, своровано армейское обеспечение, сворованы бригады, сворована армейская наука.

Т. Фельгенгауэр: – Александр Андреевич, я поняла про финансовый блок, про олигархов, про воровство такое, скорее бытовое, наверное, вы говорите уже?

А. Проханов: – Нельзя назвать это бытовым воровством. Это стратегическое воровство.

Т. Фельгенгауэр: – Стратегическое воровство, которое здесь просто внутри России вертится?

А. Проханов: – Да, да, да.

Т. Фельгенгауэр: – Но ведь есть силовой блок. Они-то куда смотрят? Есть президент – куда он смотрит? Есть премьер-министр. Это что, при молчаливом согласии всех этих людей происходит?

А. Проханов: – Вот я тоже думаю, куда же они смотрели? Куда они смотрели, когда назначали Сердюкова? Куда смотрел Путин, когда назначали Сердюкова? И куда он сейчас смотрит? Это тоже большой вопрос.

Когда сбросили Сердюкова, ведь нет уголовного дела против Сердюкова, оно не заведено. И было бы катастрофическим и для Путина, и для власти, если бы Сердюков ушел от ответственности. Вот этот взрыв чудовищный, который произошел в связи со скандалом в Минобороны, с одной стороны, он еще больше увеличил пропасть между властью и народом. Но власть эту пропасть может уменьшить, правильно истолковав вот эти деяния, эти разоблачения. Но если в результате этих разоблачений пострадают эти девахи третьестепенные, и из-под преследования ускользнет Сердюков, то отвращение общества к власти, к Кремлю и к президенту достигнет предельных размеров.