Я – рысь. Время одиночества

— Не вертись и ешь! — ворчит Летяга и снисходительно поясняет. — Силы придут только после того, как ты внутренние повреждения заштопаешь. Это тоже способность берсерка. При должном питании можно затянуть даже смертельные раны. Главное, чтобы их было не слишком много. Правда, проблема в том, что в состоянии бешенства как-то не до того, чтобы следить за повреждениями. Боли-то нет. Довольно часто бывало, что берсерк умирал ещё в процессе боя, сам того не замечая. Потому что приоритет — цель. Достал, добил. И упал. Замертво.

— Офигеть, какие радужные перспективы! — вяло пробормотал я. — Откуда это вообще берётся? Почему я берсерк?

— Тебе это от отца передалось, — вздохнул Летяга. — Улеш тоже обладал такими способностями. И быть бы ему в нашем отряде, да мать его упёрлась, мол, не бывать этому. Мужа схоронила рано по причине проклятого наследия, так, теперь и сын туда же! Ну, и Улар тоже. Ему было примерно столько же, сколько тебе сейчас, когда он пережил смерть отца. И брата он терять не хотел. Улеш поначалу-то спорил с ними. А потом мать твою встретил, влюбился. Ну, и в итоге отказался от дара. И испытания на карателя он провалил. Только кровь-то не водица, не выльешь, да новой не нальёшь. Несло его на приключения, будь здоров как! А теперь, вот, и в тебе наследие проснулось.

— Ясно, — вяло вздохнул я, догрызая чью-то кость. Чью именно так и не понял. Озадаченно принюхался. — Фига се! Нюх отбило. И вкуса совсем не чувствую. Это как?

— Нормально, не волнуйся, — фырчит Летяга. — Скоро все вернётся. А вообще, когда начнёшь себя контролировать, будет уже не так опасно. В том плане, что ты в любой момент сможешь выйти из боевого режима, если будет слишком опасно или мало сил. Другой вопрос, что тебе в тот момент пофиг на свою жизнь. Нужны сильные чувства, эмоции. Нужны те, кто привяжет тебя к жизни и не даст сорваться. Те, ради кого ты будешь возвращаться оттуда раз за разом. Те, ради кого ты будешь жить. Мать, сестра, пара, дети. Или лучший друг. Кто угодно, лишь бы ты захотел остаться жить, ради этого человека! — Летяга лениво поднялся и шагнул куда-то за пределы моей видимости. А спустя минуту, передо мной плюхнулась ещё одна туша косули. А рядом рухнул на траву мой нянь. — Жуй, давай. Раз болтать начал, значит, это уже в силу пойдёт.

Он оказался прав. Ко мне наконец-то начали возвращаться силы, а вместе с ними и желание жить дальше. Ушли вялость и сонливость. Появились запахи и вкус. Я только теперь осознал, что нахожусь в лесу! И не просто в лесу, а в густом ельнике! Подо мной упругая подстилка из толстого слоя хвои, вперемешку с шишками, веточками и прочим лесным мусором. Одуряюще пахнет сосной и елью, древесной смолой, кислицей, ландышами и брусникой. Как я здесь оказался? А впрочем, это понятно. Должно быть, Летяга притащил. Незаметно умяв ещё полтуши, я почувствовал, что, наконец, наелся.

— Летяга, а что произошло? Ну, в смысле, что я натворить успел?

Я задавал этот вопрос каждый раз. Сильно напрягало то, что в моменты приступов бешенства я словно выпадаю из жизни и совершенно не помню то, что со мной происходило. И каждый раз я боюсь услышать, что кого-то ранил или, не дай Бог, убил. Однако, Литуш для того за мной и таскался, будто привязанный, чтобы ничего подобного не случилось.

— Как ни странно, ничего! — ответил мой спутник. — Ты успел затолкать девчонку в дом. Или она сама сообразила спрятаться. Потом ты сцепился с секачом, в процессе разнёс на дрова сарай. А потом умотал в лес, даже не тронув кабанью тушу. Как этого кабана пропустил я, история отдельная. По случайности именно в этот момент я отлучился в кусты. Давно приметил, что при Юльке у тебя нет и намёка на срыв. Ну, и понадеялся, что все обойдётся. Так бы и было, кабы не эта дурная свинина! В общем, начало веселья я пропустил. Вернулся, двор в щепы, кабан дохлый, а тебя нет. Успел догнать примерно там. Собственно, все. Ты даже не особенно долго валялся в отключке. Ещё успеем до утра вернуться в Лесной, как планировали.

И он махнул рукой в сторону густых, вересковых зарослей, видневшихся за деревьями.

— Юлька, должно быть, сильно перепугалась, — вздохнул я. — Как бы переезжать не отказалась. Я только-только ее уговорил.

— Не так уж и сильно она испугалась. Больше за тебя переживала. Я ей все объяснил про тебя, — проворчал Летяга и усмехнулся. — Да, брат, она на контакт пошла! Сама ко мне вышла, когда я следы изучал, в поисках тебя. Позвала, спрашивает, что с тобой. Волновалась. Ну, я, как мог, объяснил, а потом за тобой помчался. Да, ещё, пока ты в отключке валялся, я своим звякнул, чтобы с кабаном ей помогли. Уж и не знаю, что из этого выйдет, но думаю, раз она со мной заговорила, то, может, и с матерью тоже на контакт пойдёт? Все равно она сама с этакой тушей ничего не сделает.

— Все правильно, — улыбнулся я. — Пусть. Ей сейчас нужны сильные эмоции и проблемы. Пусть лучше за меня волнуется, чем по родителям сохнет.