Я С СССР! Том 5 (СИ)

В отделе Андропова группой консультантов руководит Бурлацкий — тоже весьма неоднозначная личность. Сам Федор Михалыч мнит себя либералом, и как признавался потом в 90-х, внутренне и психологически с коммунизмом порвал еще в 56-м. Кстати, очень интересна история этого его «разрыва с коммунизмом». В тот год пятьсот человек из различных партийных учреждений — а в основном из органов партийной печати — были отправлены на теплоходе «Победа» в круиз вокруг Европы, знакомиться с загнивающим Западом. Это был первый такой массовый выезд советских людей за рубеж. И, конечно, нельзя было на неокрепшие умы столько всего вываливать сразу. Что вообще можно было рассмотреть в рамках такого круиза? Бурлацкий увидел только картинку — красивую витрину Запада и моментально «поплыл». Не потребовалось даже никакой вербовки как с Яковлевым. На фоне яркой, завлекательной витрины все, что писалось у нас о Западе, выглядело дикой ложью. И домой З0-летний Федор вернулся законченным западником.

Что впрочем, не помешало ему в 58-м поучаствовать в написании учебника по марксизму — ленинизму под руководством Куусинена, а в 61-м стать соавтором «Морального кодекса строителя коммунизма». И еще долго «служить» советской власти верой и правдой, декларируя самые правильные взгляды. А вот когда в конце 80-х стало ясно, что карьеру можно сделать на антисоветизме…

И в состав группы под руководством Бурлацкого тоже входят консультанты, прошедшие школу «Пражского Ватикана» — например, Георгий Арбатов, Георгий Шахназаров и Лев Делюсин. Хотя наряду с ними в группе были и более трезвомыслящие личности, такие как Александр Бовин и Олег Богомолов.

Чем дольше я вглядывался в свою память, и чем сильнее билось «Слово» в моей голове, тем больше я понимал, что некоторые из этих людей представляют собой настоящую угрозу для будущего страны. Они как азартные картежники теряют связь с реальностью из-за своей жажды немедленных перемен. Оторваны от жизни и имеют слабое представление о том, чем живут простые люди. Их просто не волнует цена перемен, которыми они грезят. Этим шестидесятникам, в силу возраста не успевшим повоевать в Великую Отечественную, хотелось подвигов, хотелось «под танки», и они яростно сражались со сталинистами — догматиками. Как говорил сам Бурлацкий — «То был род ожесточенного тираноборства». Но так увлеклись отрицанием опыта предыдущего поколения, что вместе «с водой выплеснули и ребенка».

…Собрание закончено, все потихоньку начинают расходиться, мы с Германом тоже направляемся к дверям.

— …Ну, что коллеги? Каково это — ощущать себя primus inter pares? — слышу я вдруг за спиной

— Не понял… вы о чем сейчас? — оглядываюсь и вижу подошедших к нам Бурлацкого с Бовиным и тем третьим, чьей фамилии Седов не знал.

— В переводе с латыни… — поясняет Бурлацкий, снисходительно улыбаясь мне — это означает «первыми среди равных». В такую группу ведь кого-либо не приглашают. Только лучших из лучших.

Мы с Германом пожимаем протянутые нам руки, знакомимся. Консультанты, не чинясь, представляются без отчества, хотя я по-младше их всех буду. Третьим оказывается Олег Богомолов. Делаю легкий прокол в памяти… ага, знаю такого — экономист, в 90-х один из главных противников Гайдара. Герману явно льстит внимание сотрудников Андропова, и он радостно лыбится — ну, как же: они сами подошли к нам знакомиться, какой почет! Я же реагирую спокойнее. А то ли намек Бурлацкого, то ли его комплимент про «первых», оставляю без ответа.

— Слышали о тебе, Алексей. Мероприятие в «России» получилось громким, народ до сих пор обсуждает! — снисходительная улыбка не сходит с губ цековского консультанта. А уж этот его покровительственный тон… Вот интересно — он и со своими подчиненными так общается?

— Демонстрация у Кремля тоже много шума наделала, молодцы! — А вот Бовин, пожалуй, попроще будет и ведет себя более доброжелательно — Какими языками владеешь?

— Русским, английским, матерным со словарем — вежливо докладываю я

— No way without a dictionary?

— I can do it without it. Но этажность конструкции от этого значительно снизится.

— Смешно… Рад, что с юмором у тебя все в порядке. А что со спортом?

— Дружу. Летом серфинг, зимой сноуборд и горные лыжи. В ближайших планах подтянуть большой теннис — вспоминаю я наставления Аджубея — Ракетка уже есть, осталось себе спарринг-партнера найти.

— Отлично! Это хороший повод встретиться в неформальной обстановке, мы тоже все в теннис играем. Надо будет тебе пропуск в спортивный комплекс на Воробьевых горах сделать, там хорошие зимние корты — кивает Богомолов

— Ну, что — пойдемте, пообедаем вместе? — предлагает нам Бовин — Здесь очень неплохая столовая. Заодно расскажешь нам, людям отсталым, что это за зверь такой — сноуборд.