Я считаю до пяти

— Он переживает, что ты беременна? — переспросила Лариска, а потом рассмеялась, словно сумасшедшая. — Вот так ситуация! Представляю, какие ночные кошмары его преследуют. Помимо жены с ребенком будет еще беременная любовница.

— За языком следи! — рыкнула я. — Думай, что говоришь и где.

— Прости меня, я не подумала, — виновато опустила рыжеволосую голову Лариска.

Я промолчала, не став говорить простила ее или нет, но как бывает у настоящих подруг, молчать мы обе не смогли.

— А это хороший шанс его раскрутить на пятерку, — легкомысленно проговорила подруга.

— Я, конечно, не сторонница честных методов, но на такое не пойду — это низко. К тому же я уже предъявила доказательства.

— Какие? — от любопытства подруга подалась вперед. Даже удивительно, что она через стол не перелезла, в надежде быстрее узнать ответ.

— Я купила тест и сделала его.

— Ииии???

Мне кажется или от любопытства у Лариски нос увеличивается?

— Что и? А потом показала его Ромке. Надеюсь, что теперь он отстанет от меня и перестанет спрашивать при каждом удобном случаи, не беременна ли я, — зашептала, боясь, что меня кто-то услышит.

— Вот дура! — подруга с размаху треснула ладонью по столешнице.

— Почему сразу дура? Я никогда не смогу манипулировать мужчиной подобным образом. И тебе не советую. Врать про беременность только для того, чтобы тебя не бросили или поставили хорошую оценку очень низко. Не уважаю таких.

— Посмотрите на нее, какая принципиальная. Вы с Ромашкой стоите друг друга!

— Кто такая Ромашка? — спросил Большаков, присаживаясь на стул рядом с Ларисой.

Появление парня не доставило мне удовольствия. Вообще-то мне хотелось посекретничать с подругой, но Кирилл все испортил. В том числе и обстановку. Так и хотелось дать ему ладошкой по лбу, как в старые времена. Вот только калечить его сейчас нельзя, он же парень моей подруги. И не важно, нравится мне это или нет.

— Цветочек такой, — брякнула я, стараясь не смотреть на их нежности.

— А при чем тут ты? Или намекаешь, что ты ромашка? Что-то я в этом сомневаюсь, — рассмеялся парень. Блин, а ведь Лариска мне так ничего и не рассказала. — Больше на кактус похожа.

— Скоро пара начнется. — Я поднялась со стула и пошла на выход, оставляя влюбленных ангелочков наедине. Если в столовой можно остаться наедине.

Романа в аудитории еще не было, возможно он сидит в своей каморке и не выходит, чтобы разогнать весь этот балаган, который устроила моя группа. Двоечники и троечники наперебой орали на батанов, потому что последние не желали давать списывать.

По аудитории то и дело звучали крики «ну тебе жалко что ли» и что-то подобное. Я же просто уселась рядом с Ванькой, чтобы у него не было шанса отвертеться. Ведь в том, что я сама не напишу работу можно и не сомневаться. И об этом знаю не только я.

За галдежом я даже не расслышала звонка. Поняла, что пара началась, когда Рома вышел из своей каморки и попросил всех рассесться по своим местам.

— Ребята! Можно немного тишины! — суровым тоном попросил Рома. Такие его мои одногруппники еще не видели, поэтому моментально расселись и успокоились. — Попрошу на моих занятиях больше балаган не устраивать, иначе сами об этом пожалеете.

Я исподлобья посмотрела на преподавателя. Почему он такой злой? Неужели не рад, что не станет папочкой? По-моему этот факт его должен его очень радовать, а не злить.

Мужчина уселся на стул и разложил свои вещи на столе. Листик к листику, книжка к книжке, ручка к ручке. Он всегда такой аккуратный? Жена что ли приучила? Тот факт, что у Ромки есть жена, почему-то перестал быть для меня равнодушным. Если еще вчера я смотрела на это сквозь пальцы, то сегодня бесит до ужаса.

— Убираем со стола все, кроме ручки и листа бумаги. На прошлом занятии я всех предупреждал о проверочной работе, поэтому не говорите, что не готовились. А если и не готовились, меня это не волнует. Я хочу посмотреть на что вы способны. Впереди экзамен, помните?

Хор из нестройного «да» было ему ответом.

Я вырвала из тетрадки лист и взяла ручку. Все остальное, как и просил Роман, убрала в сумку и принялась терпеливо ждать, когда он раздаст задания. Кончиком ручки я принялась отстукивать незатейливый ритм по поверхности стола, чем раздражала почти всех в аудитории. В такой могильной тишине этот звук походил на стук молотка.

— Яшина, если вам нечем заняться, то можете помыть доску, — обратился ко мне Рома.

— Но она чистая, — растерялась я от подобной наглости.

— Чистая, но недостаточно. — Вновь посуровел мужчина. — Тряпку в руки и вперед.

Не желая терять достоинство, я гордо задрала подбородок и с видом победительницы взяла в руку тряпку так, словно это скипетр, а не клочок ткани. Одногруппников мое поведение порадовало, а вот Рома как-то странно на меня посмотрел. Вымыв доску до такой степени, что в нее можно смотреться, как в зеркало, я вернулась на свое место. И началось…