Я сделала ошибку

– Я не против того, чтобы ты работала, – ответил Джок так, словно разговаривал с дурочкой. – Я просто сказал, что тебе придется уволиться из универмага. Мой босс обещал, что сможет подыскать тебе место на фабрике вместо этого. – Он говорил быстро, словно все уже решил. – Тебе понравятся девушки на конвейере. Они дружелюбны. Не такие зазнайки, как в твоем магазине. И мы сможем видеться в обеденный перерыв. Будем работать вместе и домой возвращаться вместе! – Джок снова обхватил мое лицо ладонями. – Ну разве не славно?

Я знаю, что тебе это может показаться чрезмерным контролем, Поппи. Однако в те дни большинство женщин мечтали, чтобы мужчина был главным. От этого мы чувствовали себя защищенными и любимыми. Конечно, мне не хотелось менять работу. Но послушная жена делает то, что велит муж. Так меня воспитали.

– Да, – кивнула я, засунув поглубже свои сомнения. – Было бы здорово.

– Вот и хорошо. – Джок провел рукой по моему джемперу. – Не могу дождаться, когда мы поженимся.

Но прежнее чувство легкости и волнения исчезло из моего сердца. И оно не возвращалось еще несколько лет. А когда это случилось, жизнь моя перевернулась с ног на голову.

Теперь, когда я перечитываю это письмо к тебе, мне хочется посмеяться над собой прежней. Как же я была глупа! Как наивна. И в то же время я вынесла из этого три урока, которые хочу преподать тебе, Поппи, а также моим драгоценным внучкам. Первое – цените себя. Второе – всегда следуйте своей интуиции. И третье – отличайте правильное от неправильного.

Но я знаю, о чем ты подумаешь. Теперь это слишком поздно.

Для всех нас.

Глава 5 Поппи

На следующее утро я просыпаюсь, чувст-вуя какую-то непривычность, но пока не понимая, что именно. Затем смотрю на ярко-синие парчовые шторы, так не похожие на наши домашние кремовые жалюзи в колониальном стиле, и на современный туалетный столик у изножья кровати вместо моего старого викторианского бюро перед нашим чудесным эркерным окном с видом на парк. И мгновенно все вспоминаю. Я в отеле. Я была здесь на рождественской вечеринке Актерской ассоциации. И встретила Мэтью Гордона. Более того, я долго разговаривала с ним о разном, чего делать не следовало. Я сказала ему, что Стюарт может не заметить моего отсутствия дома и что мы живем совершенно раздельной жизнью.

От смущения моя кожа покрывается мурашками. Вероятно, вчерашнее спиртное – его привкус до сих пор во рту – это причина, но никак не оправдание. Вдруг Мэтью расскажет кому-нибудь, что мой брак трещит по швам? Директору по кастингу, например. Сплетни в нашем бизнесе – обычное дело. До Стюарта-то это вряд ли дойдет, верно? Но любые предположения о том, что кто-то переживает непростой личный период, могут повлиять на доверие людей к вам. Я видела, как такое произошло несколько лет назад с моей конкуренткой, у которой случился нервный срыв после развода. Клиенты побежали от нее толпой, и ей пришлось закрыть свое агентство.

Но нет. Зачем Мэтью это делать? Он же сказал, что уже забыл об этом, не так ли? А кроме того, он и сам делился со мной секретами. Что у Сандры рассеянный склероз и она в инвалидном кресле. Он по-настоящему плакал. А потом был весь этот разговор о детях…

Хватит, говорю я себе твердо. Вот поэтому и не надо в жизни оглядываться назад. Прошлое должно оставаться в прошлом. Бетти постоянно это повторяет, и она права. Нужно двигаться вперед. И в данный момент это означает – вернуться к своей семье. Внезапно меня охватывает сильное желание помчаться домой, проскользнуть в постель рядом с мужем, прижаться к его спине (Стюарт редко спит ко мне лицом), а потом, когда прозвонит будильник, встать и приготовить завтрак для девочек. Они, несомненно, начнут ссориться и задирать друг друга. Бетти примется медитировать наверху, и аромат благовоний будет доноситься из ее комнаты. Стюарт станет разглагольствовать о неправильных прикусах и о том, что надо не забыть вынести мусор. В данный момент я очень тоскую по безопасной обыденности всего этого. Даже несмотря на то что мужчина, которого я когда-то любила сильнее, чем собственного мужа, спит сейчас в номере напротив моего.

Я бросаю взгляд на неоновые гостиничные часы рядом с кроватью. Пять тридцать утра. Наверное, от беспокойства я проснулась так рано. Если потороплюсь, то смогу убраться отсюда, не столкнувшись с Мэтью за дверью. Это означает остаться без завтрака, несмотря на то что он включен в грабительскую цену за номер. Ну так что ж теперь?

Душ помогает взбодриться. Вода стекает по голове, смывая все эти путаные мысли. Вот и все, говорю я себе. Это просто мысли о том, что могло бы быть. Не реальные поступки. Я не совершила ничего плохого. Ладно, пусть немного сболтнула лишнего о своей личной жизни, но, если это где-то всплывет, я буду все отрицать. Хотя после истории с мамой я всегда гордилась, что говорю правду. Однако мне не по себе. Почему-то вспоминаю, что никогда не рассказывала Стюарту о Мэтью в пору знакомства, поскольку все еще испытывала боль. С другой стороны, умалчивание за ложь не считается, верно?