Читаем Я – серийный убийца. Откровения великих маньяков полностью

Себринг лежал на полу. Тейт и Фолджер пронзительно кричали, но притихли, когда девушки пригрозили им ножом. Затем Себрингу и женщинам обвязали вокруг шеи веревку. Пленникам хотелось знать замыслы нападавших, и Текс сообщил им, что они должны умереть, чтобы спасти его брата. Впавшие в истерику женщины стали умолять сохранить им жизнь. Сэди пошла к связанному Фриковски, чтобы накинуть веревку и ему на шею. Когда она стала возиться с веревкой, Текс приказал: «Убей его!» Сэди замахнулась на Фриковски ножом, но тот ухитрился освободиться и схватил ее за волосы. Завязалась борьба, и Сэди била мужчину ножом до тех пор, пока он не отпустил ее, пытаясь защититься от ударов. В конце концов Фриковски вынудил Сэди бросить нож где-то рядом с диваном. Тяжело раненный, он вырвался и направился во двор. Текс отдал веревку, которой были связаны Себринг, Фолджер и Тейт, и побежал ловить беглеца. Настигнутый уже во дворе Фриковски отчаянно боролся, пока Текс добивал его ножом.

На последних ударах Текса вдруг прервал безумный вопль Кэти. Пока Текс и Сэди были поглощены Фриковски, Фолджер выпуталась из веревки и попыталась спастись. Кэти поймала женщину, но ей не удалось справиться с Фолджер без помощи Текса. Он ударил ее пистолетом, а потом стал колоть ножом, пока она не умерла. Метнувшись от Фриковски на подмогу Кэти, Текс заметил, что Себринг еще двигается, и выждал, чтобы несколько раз ударить его ножом. Фолджер лежала на полу явно бездыханная, поэтому Текс пошел заканчивать с Фриковски.

Застывшая от страха Тейт до сих пор не пыталась спастись. Но пока все трое ребят возились с Фриковски во дворе, она побежала в другую сторону. Кэти увидела ее и кликнула Сэди. Вдвоем девушки легко догнали Шэрон и приволокли ее обратно в гостиную. Пока еще целехонькая Шэрон оказалась в центре внимания троих убийц. Невзирая на мольбы Шэрон сохранить жизнь ей и ее ребенку, Сэди держала женщину, пока Текс бил ее ножом. Но в какой-то момент Сэди, должно быть взяла чей-то нож, потому что, по ее словам, она тоже вонзала нож в Шэрон.

Затем ребята приступили к оформлению места преступления в рамках плана «по освобождению Бобби из тюрьмы». Кровью Шэрон Сэди написала в доме слово «свинья». Они отказались от идеи подвесить трупы к балкам, объяснив, что «везде было слишком грязно, а они очень устали». Линда ушла с территории ранчо и к приходу остальных уже завела машину. По пути на ранчо они избавились от одежды и оружия, выбросив то и другое прямо на ходу в разных местах вдоль дорожной насыпи.

Обычного человека подробности ночных событий шокировали бы и ужаснули, но я давно уже перестал судить себя по меркам общества. История, услышанная от Текса и Сэди, не потрясла меня. Я не чувствовал жалости и сострадания к жертвам. Меня заботило лишь сходство этих убийств с убийством Хинмэна. Появится ли теперь у полиции причина поверить в невиновность Бобби? И сумели ли эти накачанные наркотиками детишки не оставить отпечатков пальцев и других улик, позволяющих установить их личность? Зная привычку Сэди и Текса все преувеличивать для большего эффекта, я сомневался, что убийства произошли именно так, как они описали. Но важнее всего был следующий вопрос: не оставили ли они следов, которые могли привести полицию на ранчо? Тревожась об уликах, я забрался в «форд» и отправился в Бель-Эйр. С собой я взял еще одного нашего человека.

Возвращаться на место преступления – дело в любом случае рискованное, поэтому мы не стали поворачивать на Сьело-драйв, а проехали мимо и осмотрели холм, чтобы заметить какую-нибудь возню, означавшую приезд полиции. Все было спокойно. Чтобы не бросаться в глаза, мы остановили машину неподалеку от дома и дальше пошли пешком. По примеру ребят мы проникли на территорию дома через забор. Как говорили Сэди и Текс, машина первой жертвы была отогнана с въездной дороги и стояла рядом с воротами. Вспоминая рассказ Текса о том, как он подошел к машине и толкал ее, я тщательно вытер автомобиль, удаляя возможные отпечатки пальцев. Тело мертвого парня осталось лежать в машине.

Перейти на страницу:

Все книги серии Человек преступный. Классика криминальной психологии

Убийство как одно из изящных искусств
Убийство как одно из изящных искусств

Английский писатель, ученый, автор знаменитой «Исповеди англичанина, употреблявшего опиум» Томас де Квинси рассказывает об убийстве с точки зрения эстетических категорий. Исполненное черного юмора повествование представляет собой научный доклад о наиболее ярких и экстравагантных убийствах прошлого. Пугающая осведомленность профессора о нашумевших преступлениях эпохи наводит на мысли о том, что это не научный доклад, а исповедь убийцы. Так ли это на самом деле или, возможно, так проявляется писательский талант автора, вдохновившего Чарльза Диккенса на лучшие его романы? Ответить на этот вопрос сможет сам читатель, ознакомившись с книгой.

Квинси Томас Де , Томас де Квинси , Томас Де Квинси

Проза / Зарубежная классическая проза / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Проза прочее / Эссе
Преступления любви. Половая психопатия
Преступления любви. Половая психопатия

«Половая психопатия» – классический труд по психопатологии, выдержавший 12 изданий еще при жизни автора, Рихарда Крафт-Эбинга (1840). Его вклад в мировую психиатрию трудно переоценить – Крафт-Эбинг считается основоположником современной сексологии. Издав несколько общих трудов по психиатрии, он решился на издание книги чрезвычайно смелой, даже шокирующей.В своем труде автор впервые в истории описал такие сексуальные патологии, как садизм, мазохизм, некрофилия, асексуальность и пр. Каждый вид извращения иллюстрируется наиболее яркими преступлениями, совершенными людьми с той или иной патологией. Перед вами самая полная из когда-либо изданных энциклопедия преступлений на сексуальной почве. Издание сопровождено подробными комментариями лучших современных специалистов.

Рихард фон Крафт-Эбинг

Семейные отношения, секс
Психологический портрет убийцы
Психологический портрет убийцы

Один из авторов этой книги – Джон Дуглас – двадцать пять лет был спецагентом ФБР в Соединенных Штатах Америки, возглавлял до недавнего времени вспомогательный следственный отдел в этом Бюро. На его счету свыше тысячи расследованных дел, связанных с совершением тяжелейших преступлений, в том числе зверских серийных убийств, убийств, связанных с похищениями и сексуальной эксплуатацией детей в США.Джон Дуглас рассказывает о работе своего отдела и, в частности, о плодотворном поиске преступников на основании разработанного ими метода – анализа профиля личности убийцы – по фотографиям с места совершения преступления. Джон Дуглас и его коллеги не только с точностью указывали на тип преступника, но и описывали его поведение после совершения преступления. Книга вооружает читателя опытом, за который многие герои этого печального повествования заплатили жизнью.

Джон Дуглас , Марк Олшейкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии