Я шел с Ганнибалом

Мы уставились друг на друга, открыв рот. Посередине этого ада Сур нашел уголок, где смерть не могла нас поймать. Большая часть армии осталась без укрытия от сыпавшегося сверху града камней и осколков скал. Группа людей собралась вокруг Сура. Время от времени кто-нибудь из сидевших с краю падал в пропасть, сметенный камнями.

А потом по ущелью пронесся крик ужаса:

— Идут дьяволы!

Люди, которые нанесли нам такой сокрушительный удар, теперь сами спускались с гор. Они смело сходили с такой крутизны, где, казалось, невозможно было и шагу ступить. Горцы достигли своей цели, отрезав Ганнибала от всадников, слонов и наемников Мономаха. Теперь они решительно двинулись к арьергарду. Ганнибал с отрядом бесноватых кинулся на них и отбил атаку горцев. Магар-бал набросился на них с тыла. Битва продолжалась с переменным успехом часа два. В тесном ущелье невозможно было атаковать врагов с фланга, и горцы удерживали свою позицию до наступления темноты. Ночь остановила оба сражения. Ганнибал все еще был отрезан от своей армии. В полночь он попытался прорваться, но ему оказали сильное сопротивление, и он был ранен. С большим трудом солдаты спасли его от рук аллоброгов. Решительная битва была отложена до утра.

Когда рассвело и мы попытались прорвать с двух сторон заслон, то увидели, что за каменными завалами никого нет. Горцы отступили поздно ночью. Отойти они могли только по отвесным горным стенам, нависавшим с двух сторон над заслоном. Как они это проделали в ночной темноте и без шума, никто не мог объяснить. Они оставили после себя зловещую тишину. Людей, стоявших у покинутого каменного завала, охватил страх. Они обыскали ближайшие вершины. Вокруг бесшумно летали птицы. Это были огромные птицы, каких никто раньше не видел. Утро было тихим. Горы безмолвствовали, будто вообще не умели отвечать эхом на крик. Слышались только стоны раненых. Оставшиеся в живых были полны страха и избегали разговаривать друг с другом, как прежде, будто громкое слово могло вызвать новую гибель. Карталон пошел считать оставшихся слонов.

— Двадцать, — сказал он, вернувшись. Все приняли эту весть за чудо.

Погонщики получили приказ приготовить слонов к походу. Встревоженные животные с трудом выбирали дорогу среди обвалов и трупов. Ганнибал ушел вперед, чтобы сосчитать потери. Он приказал поставить слонов во главу шествия. Наемники смотрели на серых гигантов, как на привидения. Я слышал, как они считали их вслух. Они думали, что погибли все слоны, хотя все двадцать вышли живыми из ущелья. Значит, еще не все было потеряно. Ганнибал осмотрел слонов, каждому он сказал несколько ободряющих слов.

Вьючных животных, тащивших пищу для слонов, тоже приказано было поставить впереди. Половина из них пропала. Тем не менее Ганнибал приказал выдать им весь дневной рацион, и они приободрились, так же как и слоны. Он вел всех переживших битву к перевалу — хотел как можно скорее увести армию от окружавших, ее ужасов.

Небо покрылось облаками, но перевал был виден. Теперь животным надо было взбираться наверх. Возможно, что вид животных удерживал аллоброгов от новой атаки или они считали, что и так нанесли нам большой урон.

Карталон сказал мне, что в авангарде ходят разговоры о том, что двое из трех проводников убежали, когда началось сражение. Мономах приказал пытать третьего до тех пор, пока тот не скажет, почему проводники предали нас. Но старик молча выдержал пытку и продолжал смотреть так приветливо, как будто это ему удалось убежать.

— Вот они, — горько сказал Мономах, — обманывают тебя даже в смерти!

Карталон поведал мне, что старик молчал как камень до самого конца.

21

Заметно стемнело, и вскоре пошел снег. Снежинки были маленькими и сухими. Поднялся легкий ветер и закружил снежинки. Земля уже замерзла, и теперь ее всю покрывало снегом.

Вскоре на снегу стал отчетливо отпечатываться каждый шаг. Сур вдавливал своими ногами в рыхлую белизну огромные печати. Слоны были хорошими ходоками. Они не спешили и терпеливо поднимались в гору — подгонять их не надо было. Они ясно прорисовывали дорогу всем следовавшим за ними.