Я - Шерристянин

Миша Стерженьков почему-то вспомнил мрачный роман Герберта Уэллса, прочитанный еще в третьем классе, поежился и снова овладел собой. Он все еще стоял на лестничной площадке, до исторического момента оставалось только шесть минут.

Но ведь к этому надо отнестись совсем иначе: жители загадочной планеты Шерра из системы лиловой звезды Па-Теюк оказали ему, Стерженькову, неслыханное доверие: стать, по сути дела, посредником в установлении Контакта с Землей.

Контакт с братьями по разуму на других планетах шерристянам необходим, они его ищут, как искали бы его и земляне, если бы им уже позволял это уровень развития. И то, каким станет их Контакт с Землей, зависит теперь целиком от Миши. Эта почетнейшая миссия, между прочим, могла бы выпасть кому-нибудь другому - Мише стоило только остаться дома, и аппарат, построенный шерристянами, опустился бы к кому-нибудь еще. (Интересно, почему он опустился точно в двух шагах от Миши? Может, его зрительные устройства следили сверху, выискивая подходящие для Контакта условия - чтобы землянин был один, чтобы место было укромным и тихим!)

Значит, надо не ударить лицом в грязь, оправдать высокое доверие просвещенных шерристян, выполнить все, как надо.

Миша Стерженьков глубоко, значительно вздохнул, широко расправил плечи и стал спускаться по лестнице.

Как это будет? Наверное, когда он станет инопланетянином, Земля все-таки будет ему не совсем чужой, ведь какие-то предварительные сведения о ней шерристяне уже получили, сведения эти должны быть известны среднему жителю планеты Шерра...

Пройдя один пролет, Миша остановился и оглянулся на дверь своей квартиры. Ему пришло в голову, что о его великой удаче стоило бы, пожалуй, кого-нибудь все же предупредить... кто знает... просто предупредить... на всякий случай!

Некоторое время Миша задумчиво смотрел на дверь с номером 59. Семиклассница Стерженькова Татьяна была существом юным и легкомысленным, доверия не достойным. Иннокентий Иванович Стерженьков находился у себя в музее, а мама сейчас где-то далеко вела свой сорокатонный самосвал, не подозревая даже, что в жизни ее сына и всего человечества вообще только что произошло событие исключительной исторической важности.

Но ведь был еще один человек.

Миша стремглав кинулся по ступенькам вниз, нащупывая в кармане брюк двухкопеечную монету. Телефон-автомат стоял у подъезда.

(Ей, Наде Переборовой, студентке музыкального училища по классу виолончели, еще не раз предстоит появиться в изложении истории Миши Стерженькова. Оставим пока его самого, ему надо пробежать по лестнице ни много ни мало двадцать восемь пролетов, есть время сообщить о Наде некоторые предварительные сведения.

Миша познакомился с ней, проводя очередную велосипедную тренировку на улицах Москвы. Надя шла домой, закончив выступление, где в дуэте с лучшей подругой исполнила Концерт для виолончели с трубой современного композитора Дупелькова. Успех был огромный; все еще оставаясь мыслями в переполненном, взрывающемся овацией зале, она ступила на проезжую часть на красный свет, и... И драматического столкновения с велосипедистом было не миновать, если бы этим велосипедистом не был Миша. Систематические занятия спортом, правильный образ жизни, соблюдение режима дня помогли ему выказать ловкость, недоступную даже и самым бравым киногероям из некоторых занятных на первый взгляд, но пустых заграничных лент. Другого выхода уже не было, и он подхватил Надю на полном ходу вместе с виолончелью и понесся вперед, увозя ее все дальше от того места, где она даже не успела пережить испуг.

А потом? Потом все было так, как и должно было быть: молодые люди вместе ходили на концерты, в театры и в кино, совершали лыжные прогулки и посещали бассейн, и каждый постоянно открывал в другом радостные и близкие себе качества и черты. Словом, дружба, начавшаяся уже год назад, продолжала крепнуть; и кто удивится, что именно Наде Переборовой кинулся звонить Миша Стерженьков?)

Оставалось две минуты. Миша опустил монету и набрал номер. Раздались длинные гудки. Стремительно летели секунды. Наконец трубку сняли, и Надин дедушка, отставной каперанг, хриплым басом сказал:

- Капитан первого ранга Переборов слушает!

- Пожалуйста, Надю,- как всегда, чуть робея от баса, попросил Миша Стерженьков.

- Есть, Надю! - услышал он по-военному лаконичный ответ.

Оставалось уже меньше минуты. В телефонной трубке, когда смолк капитанский бас, слышна стала виолончель - Надя, значит, была дома. Потом раздались легкие, быстрые, но казавшиеся Мише ужасно медленными шаги, и вот Надина рука, только что державшая смычок, взяла телефонную трубку.

- Надя, не перебивай, слушай, что я тебе скажу, осталось двадцать секунд, событие исключительной важности,- скороговоркой, торопясь начал Миша.- Я сейчас был на берегу, готовился к зачету, только не перебивай, и космический корабль с Шерры...