Я (СИ)

— Поторопись. Миры — они идентичны. Но ты можешь кое-что в них поменять.

— Не понял?

— Смотри… Если твоя жена умерла тут, то она и там умрёт. Не обязательно сразу… Может лаг быть… Лаг небольшой по времени. Но умрёт. Понимаешь? Всё должно быть в равновесии.

Я пару секунд был в раздумьях. А потом вспомнил, что мои брат и Пани-Цея тоже погибли в обоих мирах. Но со мной история была другая!

— Опять врёшь! Я там давно умер, но тут выжил.

От злости моё лицо перекосило и даже голос стал ниже.

— Ты якорь! Когда заряд опустился на тебя, он склеил тебя с тобой!

— Что?

— Ну да, ты один на два мира. Только ты и можешь перемещаться через энергопоток. Я исходил всю площадь Родительниц, но воронки там не нашёл. Только ты её можешь найти и то не в каждом эмоциональном состоянии.

— То есть, я никого не могу с собой взять туда или обратно.

— Да, и даже хуже. Вещь, не принадлежащая тебе, будет разрушена. Поэтому ты глянь мои записи, запомни, что сможешь.

— А с чего ты взял, что я уйду в тот мир?

— А тебе что здесь ловить? У тебя там жена!

Я залупил Никсону здоровой рукой под свободный глаз. Он упал и заныл:

— За что?

— Для симметрии. Женись, пока не поздно.

— Не хочу, меня и так всё устраивает.

— Твой выбор, — с этими словами я вытолкал лжепрофессора за дверь. Он не уходил и всё ныл в щель про мою неблагодарность. Моя совесть начала ёрзать, рогатая дрянь бы её побрала. Пришлось выйти и отсчитать ему ползарплаты. Сам не понял, зачем так много. Но не пожалел. Таких счастливых глаз я давно не видел.

Распрощавшись-таки с гостем, я начал собираться в путь, закинул накопитель в тайник с оружием, схватил пару вещей, запасной шлем и побежал на площадь.

На улице моросил дождь, но сегодня было не так серо, как обычно. До нужного мне места было довольно далеко. Я обругал себя, что не полетел на служебном мотолёте. Часа два потрачу, пока дойду. Лишь бы ничего не случилось. А ещё меня сильно колола мысль, что мне может так свезти, что моя Нора умрёт именно за эти два часа. Ради неё я бежал ещё быстрее. Только предупреждения защитной системы о слишком высокой нагрузке на сердце заставляли меня снижать скорость.

За спиной раздался знакомый «кряк» службы контроля. Это был Птаха.

— Следишь?

— Нет, случайно заметил, — подмигнул мой товарищ — Но сверху пришёл запрос по твою душу. И прямиком в этот, в тёмный отдел. Ты бы это… Денься куда-нибудь…

— Меня по тебе и найдут!

— Да нет. Я, это, на вольном дежурстве. Потому и подкатил. Садись-ка, подкину туда, где потише.

— Мне на площадь Родительниц.

— Там сегодня мероприятие! С ума сошёл?

— В самый раз. Я тебе про генератор говорил.

Птаха кивнул.

— Пора его тормознуть.

— Ты это чё, один это сделать хочешь? Убиться решил?

— Нет. Я перемещусь с его помощью туда, откуда смогу отключить эту штуку.

— Могу помочь, я, бляха, один теперь, по мне никто не заплачет.

— Значит так. Помнишь, мы с тобой кое-что кое-где сложили?

Напарник секунду подумал, но потом понял о чем я говорю.

— Ну так вот, ты, пока меня нет, походи, попроведывай его сохранность. А заодно и моего чёрного друга со звездой.

— Фигня вопрос. Когда назад ждать?

— Не знаю. Напишу записку, найдёшь в нычке или у черного под задней фарой.

Птаха подвез меня прямо к толпе. Я легко спрыгнул. Он мне махнул на прощание и крикнул, что надеется меня больше не встретить.

Мероприятие было в полном разгаре, народ хором приветствовал нашего лидера. Я хотел по приколу подойти и поздороваться с ним. Мой чип служил мне пропуском. Но дойти не успел. Ко мне с нескольких сторон ринулись люди в длинных плащах — тёмный отдел в действии. Я рывком пробился через толпу, но упал. Меня с силой ударило сначала о землю, а потом обо что-то твёрдое — раз и ещё раз. Я прокатился пару метров и замер в ожидании нападения. Но никто на меня не набросился. И гул толпы стих. Мне были слышны только чьи-то шаги, и кто-то меня тихо спросил:

— Эй, у тебя всё хорошо?

Я сел, поднял забрало шлема и увидел Птаху. Солнце ярко светило и весело щебетали птицы.

— У тебя, это… Всё хорошо? А то мне сказали, что меня напарник новый тут ждёт. Я пришёл, а ты, это, — лежишь?

— На солнце пригрелся. Уснул. Говоришь, ты мой напарник? Ну давай, вводи меня в курс дел.

Я протянул ладонь. Птаха заулыбался, за руку закинул меня на спину и, дурачась, поволок в кафешку. По его словам, информация усваивается только вместе с едой…

Эпилог

Сегодня выходной, я сижу у пруда, где плавают красивые изумрудно-оранжевые птицы. Моя сумка забита вкусняхами для них. Кругом царит безмятежность и умиротворение. Сколько так ещё продлится, не знаю. РОГ по-прежнему гудит. Верхние придумывают все новые обязательства и внушают местным страх про нападение калган. Все верят и готовятся к этому. Занятно, что на меня вся эта ерунда не действует. Я — исключение. Профессора Никсона я больше не видел, да и не хочу, уж больно мне понравилось лепить фонари ему на лицо. А еще я теперь много знаю о трех окружностях. Но не хочу лезть в их дела.