Я сильная. Я справлюсь

У Андрея Хвалько, моего партнера по проекту, был свой стиль катания – на мировой спортивной арене он и его жена (она же партнерша) были известны своими рискованными трюками. И со мной он начал ставить именно такие номера. Он меня раскручивал, и я летала, проносясь в миллиметре надо льдом и молясь, чтобы он не размозжил мне голову. Соглашалась я на это, потому что понимала – мы единственная пара, которая совершает подобные трюки, больше никто не мог их повторить, и надо было ради победы либо идти ва-банк, либо сдаваться и уходить. Поэтому каждый день был сплошным стрессом, от восхода до заката. И я помню, как просыпалась, а в голове у меня звучал голос Татьяны Анатольевны Тарасовой. Он произносил те слова, которые я слышала после каждого нашего конкурсного выступления:

– Ты ничто, звать тебя никак, все у тебя получилось отвратительно и все плохо. – И я каждый день говорила себе, что вообще зря в это все ввязалась, я же знаю, что я неконкурсный персонаж, зачем мне все это было нужно?! И сама себе голосом Тарасовой отвечала: «Конечно, сложно научиться кататься! А зачем же ты тогда, милочка, поперлась на Первый канал? Сидела бы дома, не было бы ни страшно, ни холодно. А раз уж пришла сюда – работай!»

В тот момент я впервые в жизни закурила сигару. Не знаю, что меня натолкнуло на эту мысль, но я пошла в магазин и дрожащими руками выбрала из коробки на витрине… сигару. Сигареты в этой ситуации были бы, конечно, уместнее, но их покупать я почему-то испугалась. Купила сигару, пришла домой, села у окна и закурила ее. От ужаса и безвыходности. И это было страшно. Я сидела и думала: «Как я здесь оказалась? Что я делаю здесь? Мой ребенок за тысячу километров отсюда, я одна в чужой квартире, никого кругом нет, одни соперники и судьи. Надо прекращать, это не жизнь».

А потом случилось наше последнее выступление на проекте. Понимая, что мы на грани вылета, я решила идти ва-банк и придумала, что буду кататься с завязанными глазами. Зачем мне это было надо? Почему я решила, что кто-то вообще способен исполнить такой трюк, если он, конечно, не Татьяна Навка? И, тем не менее, эта идея родилась в моей голове, я решила всех покорить и поразить. И я помню, как надела повязку. И помню, что дальше был абсолютный провал.

А еще перед выходом на лед я, чтобы не волноваться так сильно, наглоталась успокоительных таблеток. И не рассчитала дозу. Расслабилась так, что перестала контролировать тело. Я не могла поставить на лед ногу – она подворачивалась, и я неспособна была ее удержать. Представляете – выхожу, встаю на лед перед зрителями и жюри, а нога ровно не стоит. Во время этого концерта я очень сильно упала, травмировалась, и ничего из нашего выступления не вышло. Именно в тот момент я поняла, что не могу больше продолжать.

В результате мы заняли пятое место, давно это было, я забыла.

«Ледниковый период» для меня был закончен. Что дальше? Возвращаться в Киев, где у меня были мама и дочь, но не было никакой работы? Или пытаться начать карьеру в Москве? Здесь тоже особо ничего не предлагали, но за два месяца жизни у меня появились кое-какие знакомства, со мной начали здороваться коллеги и люди, от которых в шоу-бизнесе что-то зависело, меня начали узнавать на улицах. То есть перспектив в Москве было явно больше, но перевести сюда дочь я пока еще не могла. Так я начала жить на два города. То вела на украинском телевидении программу «Телезвезда-суперзвезда» вместе с Андреем Малаховым, то уезжала в Москву для участия в проекте «Две звезды». И все время в поездах и самолетах. И все время думая о том, что, находясь в Киеве, я упускаю что-то из московских возможностей, а уезжая в Москву, лишаю собственную дочь ее родной матери. Я металась из города в город, от семьи к работе и думала, что хуже в моей жизни ничего уже не будет. В тот момент я и подумать не могла, что когда-нибудь у меня будет трое детей и я буду жить не на две страны, а на три, одна из которых при этом будет находиться за океаном, в 12 часах лета. И что эти испытания были лишь первой ступенькой из тех, что мне предстояло пройти.

Я металась из города в город, от семьи к работе и думала, что хуже в моей жизни ничего уже не будет

С музыкальной жизнью по-прежнему не клеилось. Это было и понятно – из-за моего контракта со мной никто не хотел связываться. Организаторы концертов не хотели тягаться с компанией, с которой у меня был контракт, – никто не собирался из-за меня портить отношения. Поэтому в основном я зарабатывала деньги, ведя свадьбы и другие мероприятия.